Ледовое побоище. Миниатюра Лицевого летописного свода, середина XVI века
В средневековой Руси существовало три типа войск - пехота, конница и флот. Сначала коней начали использовать в качестве средства передвижения, сражались же спешенными. Летописец говорит о Святославе и его войске:
Ходя воз по себе не возяше, ни котла; ни мяс варя, но потонку изрезав конину ли, зверину ли, или говядину, на углях испек ядяще, ни шатра имяша, но подклад постлав и седло в головах, такоже и прочие вои его вел бяху
Таким образом, для скорости передвижения войско использовало вместо обоза вьючных лошадей. Для боя войско часто спешивалось, Лев Диакон под 971 годом указывает на необычность выступления русского войска в конном строю.
Однако, профессиональная конница была нужна для борьбы с кочевниками, поэтому дружина становится конной. При этом организация была с учётом венгерского и печенежского опыта. Начало развиваться коневодство. Развитие конницы происходило быстрее на юге Руси, чем на севере, из-за различия в характере местности и противников. В 1021 году Ярослав Мудрый с войском проделал путь из Киева до р.Судомирь , на которой разбил Брячислава Полоцкого, за неделю, то есть средняя скорость составила 110-115 км. в сутки. В XI веке конница по значимости сравнивается с пехотой, а позднее и превосходит её. Тогда же выделяются конные лучники, помимо лука со стрелами использовавшие топоры, возможно, копья, щиты и шлемы.
Лошади были важны не только для войны, но и для хозяйства, поэтому разводились во владельческих сёлах. А также содержались в княжеских хозяйствах: известны случаи, когда князья выдавали коней ополченцам во время войны. Пример киевского восстания 1068 года показывает, что и городское ополчение было конным.
В течение всего домонгольского периода пехота играла свою роль во всех военных действиях. Она не только участвовала во взятии городов и проводила инженерные и транспортные работы, но и прикрывала тыл, совершала диверсионные вылазки, а также вместе с конницей участвовала в битвах. Например, в XII веке у городских укреплений распространён смешанный бой с участием и пехоты, и конницы. Чёткого разделения по вооружению не было, и каждый использовал то, что ему было удобней и что он мог себе позволить. Поэтому у каждого было несколько типов оружия. Однако в зависимости от этого различались и задачи, выполняемые ими. Так, в пехоте, как и в коннице, можно выделить тяжеловооружённых копейщиков, помимо копья вооружённых сулицами, боевым топором, булавой, щитом, иногда - мечом и доспехами, и легковооружённых лучников, снабжённых луком и стрелами, боевым топором или железной булавой, и, очевидно, без защитного вооружения.
Под 1185 годом на юге впервые (и в 1242 году на севере в последний раз) упоминаются стрелки как отдельный род войск и отдельная тактическая единица. Кавалерия начинает специализироваться на прямом ударе холодным оружием и начинает в этом смысле напоминать средневековую западноевропейскую кавалерию. Тяжеловооружённые копейщики были вооружёны копьём (или двумя), саблей или мечом, сулицами или луком со стрелами, кистенём, булавой, реже - боевым топориком. Они были полностью одоспешены, включая щит. В 1185 году во время похода на половцев сам князь Игорь, а вместе с ним и дружинники, не желая прорываться из окружения в конном строю и тем самым бросать на произвол судьбы чёрных людей , спешиваются и предпринимают попытку прорыва в пешем строю. Далее указывается любопытная подробность: князь после получения раны продолжил движение на коне. В результате многократного разгрома монголами и ордынцами северо-восточных русских городов и установления контроля над волжским торговым путём во второй половине XIII века происходит регресс и обратная унификация русских войск.
Флот у восточных славян зародился в IV -VI веках и был связан с борьбой против Византии. Это был речной парусно-гребной флот, применимый для мореходства. С IX века на Руси существовали флотилии из нескольких сотен судов. Они предназначались для использования в качестве транспорта. Однако, морские сражения также имели место. Основным судном была ладья, перевозившая около 50 человек и иногда вооружённая тараном и метательными машинами. В период борьбы за киевское княжение в середине XII века Изяславом Мстиславичем были использованы ладьи со второй достроенной над гребцами палубой, на которой располагались лучники.
Рисунки Олега Фёдорова основаны на достоверных археологических и научных данных, многие из них созданы для крупнейших музеев и частных коллекционеров из России, Украины и других стран. Мы уже рассказывали о реконструкции в акварелях Федорова, на этот раз речь пойдет о воинах Древней Руси.
Дружинная культура в Древней Руси формировалась одновременно с древнерусской государственностью и воплотила в себе этнические, социальные и политические процессы IX – начала XI веков.
Как показывают исторические материалы, славяне, основное население древнерусских территорий, в военно-техническом отношении были относительно слабы. В качестве оружия они использовали разве что стрелы, копья и топоры. Изменилась ситуация после того, как на территорию Древней Руси пришли так называемые «русы». По мнению ученых, так в древние времена называли воинов, пришедших из северной Европы. Вместе с русами появились и прогрессивные для того времени предметы воинского вооружения и защиты.
Среди археологических материалов нередко встречаются детские деревянные мечи и другие "игрушечные" предметы вооружения. Например, в найден деревянный меч с шириной рукояти около 5–6 см и общей длиной примерно 60 см, что соответствует размеру ладони мальчика в возрасте 6-10 лет. Таким образом в играх проходил процесс обучения навыкам, которые должны были пригодиться будущим воинам во взрослой жизни.
Важно отметить, что «русское» войско на начальном этапе своего существования вело исключительно пешие бои, что подтверждается византийскими и арабскими письменными источниками того времени. Поначалу русы рассматривали лошадей исключительно как средство передвижения. Правда, и породы лошадей, распространённые в то время в Европе, были довольно низкорослыми, поэтому долгое время нести на себе воина-всадника в полном вооружении просто не могли.
К концу X века все чаще случались военные конфликты между отрядами русов и войсками Хазарского каганата, а также Византийской империи, располагавшими сильной и обученной конницей. Поэтому уже в 944 году союзниками князя Игоря в походе на Византию выступили печенеги, отряды которых состояли из легких всадников. Именно у печенегов русы начали покупать специально обученных лошадей для нового рода войск. Правда, первая попытка русских отрядов в сражении верхом на лошадях, предпринятая в 971 году в битве под Доростолом, закончилась плачевно. Однако неудача не остановила наших предков, а так как собственной конницы им все еще не хватало, была введена практика привлечения конных отрядов кочевников, входивших даже в состав древнерусских дружин.
Древнерусские воины перенимали у степняков не только навыки верхового боя, но и заимствовали оружие и одежду, характерные для «всаднической» культуры. Именно в то время на Руси появились сабли, сфероконические шлемы, кистени, кафтаны, сумки-ташки, сложные луки и другие предметы вооружения всадника и снаряжения лошади. Слова кафтан, шуба, ферязь, сарафан имеют восточное (тюркское, иранское, арабское) происхождение, отражающее, судя по всему, и соответствующее происхождение самих предметов.
С учетом того, что на большей части территории Древней Руси климатические условия были достаточно суровыми, историки предполагают, что при шитье русских кафтанов могла использоваться шерстяная ткань. «На него надели шаровары, гетры, сапоги, куртку, и кафтан парчовый с пуговицами из золота, и надели ему на голову шапку из парчи, соболевую» - так арабский путешественник и географ X века Ибн Фадлан описывает похороны знатного руса. О ношении русами широких шаровар, собранных у колена, - упоминает, в частности, и арабский историк начала X века Ибн Русте.
В некоторых воинских погребениях древних русов были найдены серебряные, украшенные сканью и зернью, конические колпачки, которые предположительно являются окончаниями головных уборов в формеколпака с меховой оторочкой. Ученые утверждают, что именно так выглядела изготовленная мастерами древней Руси "русская шапка", форма которой, скорее всего, принадлежит кочевническим культурам.
Необходимость вести боевые действия в основном против степных легковооруженных всадников обусловила постепенное изменение русского вооружения в сторону большей легкости и гибкости. Поэтому поначалу вполне европейское (варяжское) оружие русских дружин времен походов на Византию постепенно приобрело более восточные черты: скандинавские мечи сменились саблями, воины пересели с ладей на коней, и даже тяжелый рыцарский доспех, со временем получивший широкое распространение в Европе, никогда не имел аналогий в произведениях древнерусских оружейников.
- «… Шляхетная и высокая и предражайшая ратная мудрость, уставы, обычаи и мудрости как добро воевати, чем от начала света и по пришествии Спасителя нашего все монархи и королевства и государства всей вселенной исканы, и доступлены, и содержаны бывали до нынешнего дня…»
(«Учение и хитрость ратного строения пехотных людей»
Москва, 1647 г.)
Основой древнерусского войска был «полк», что в древнейшем понимании означало организованный боевой порядок, в противоположность массе, толпе. «Стоять полком» значило быть при оружии и занимать упорядоченную позицию на поле боя, которое в старину называлось «полчищем» или «битвищем». Впоследствии «полком» стали называть отдельную рать или дружину, имевшую своего воеводу, свое знамя – «стяг», и бывшей самостоятельной боевой единицей.
Во времена расцвета и могущества Киевской Руси (XI-XIIв.в.) основным построением русского войска для боя стал так называемый «полчный ряд» - расчленение по фронту на три составные части: «большой полк» или «чело», состоящий из пехоты; - «правую руку» и «левую руку» - конные полки, стоящие на флангах. Это построение очень напоминает древнегреческую «фалангу», также прикрытую конницей с флангов, взятую впоследствии на вооружение Римской Империей. Древние русы вполне могли познакомиться с ней в ходе войн с Византией IX-X веков.
Пеший «большой полк» был вытянут по фронту в одну линию. Фронт пешего полка, где воины стояли плотными шеренгами, назывался «стена». Первые ряды составляли копейщики, имевшие хорошие доспехи – «брони добрые» и большие миндалевидные «червленые»(т.е. багряно-красные) щиты, закрывавшие воинов от плеч до ступней ног. Задние ряды клали свои копья на плечи впереди стоящих, образуя при этом сплошной частокол. Для дополнительной защиты от атак вражеской конницы, пехота могла набивать перед собой по фронту короткие заостренные колья.
В задние ряды становились хуже вооруженные и бездоспешные ратники, с оружием ближнего боя, - топорами, дубинами, засапожными ножами.
Лучники – «стрельцы» или «застрельщики» – в начале боя как правило выходили из массы большого полка и становились впереди него разомкнутыми шеренгами. Однако, по ходу битвы, они могли находиться и в глубине построения, и за ним, посылая стрелы через головы передних рядов.
Полки «правой» и «левой» руки составляла конница - «ездовая» или «вершняя» рать, княжеские дружинники, имея в первых рядах самых сильных и тяжеловооруженных бойцов. Во все стороны высылалась «крепкая сторожа» – разведка и боевое охранение войска.
Бой начинали лучники – «застрельщики», сокрушая передние ряды наступающего противника залпами из своих мощных луков.
За этим следовало столкновение главных сил. Пехота в центре начинала «резаться врукопашь», стараясь и при этом устоять под натиском врага – «не порушить стену», заставить его втянуться в ближний бой и смешать свои ряды, после чего конница правой и левой руки охватывала фланги неприятеля, сдавливала его и добивала. Если «стена», все же была неприятелем прорвана, и вражеские воины вклинивались в боевые порядки большого полка, пехотинцы собирались в так называемые «кучки», вставая спинами друг к другу и смыкая щиты.
Первым достоверным свидетельством применения этого боевого построения можно считать описание битвы у городка Листвена, недалеко от Чернигова, где в 1024 году в споре за черниговские земли сошлись рати двух братьев-князей: тмутараканского князя Мстислава и его старшего брата Ярослава, ставшего впоследствии великим киевским князем Ярославом Мудрым.
Воины Мстислава образовали на поле боя «полчный ряд»: в центре - пешие черниговские ратники-ополченцы, а на флангах – мстиславова конная дружина. Войско князя Ярослава, состоявшее из одной пехоты - наемных варягов да «охочих» новгородских молодцов, стояло плотной, монолитной массой.
Сеча была жестокая, и варяги, стоявшие в центре, стали одолевать пеших черниговских ратников. Однако отборная конная дружина Мстислава ударом с флангов смяла их строй. Все, кто не лег убитым на месте, обратились в бегство. Бегущих не преследовали – княжеский спор был решен.
Во времена становления Московской Руси (XIV-XV века) традиционный «полчный ряд» несколько усложняется - он составляет уже пять полков. К главным силам – все тем же трем полкам, развернутым по фронту – «большому», «правой руки» и «левой руки», добавляются еще полки «передовой» («сторожевой») и «засадный» («тыльный», «западной»). «Сторожа», которая небольшими отрядами высылалась во все стороны, сводилась в шестой полк – «ертаул».
Следует отметить, что удельный вес конницы в московском войске увеличивался постоянно, хотя основную массу по-прежнему составляла пехота.
Стратегия боя была такова. Первым вступал в битву «сторожевой» полк – легко вооруженные всадники, конные лучники. Они сходились вплотную с авангардом противника, и, следуя древней традиции, начинали битву с поединков лучших бойцов с обеих сторон. Эти богатырские схватки позволяли прощупать силу и боевой дух противника и давали «зачин» всему сражению. Исход этих единоборств имел очень большое психологическое значение для исхода предстоящей битвы, и потому многие известные витязи и удальцы заранее становились в ряды сторожевого полка. Расстроив сколь возможно передовые отряды неприятеля, полк должен был отступить за строй своих главных сил и вливался в них.
В схватке главных сил пеший «большой полк» играл роль устойчивого ядра войска, выдерживающего основной натиск неприятеля. Основной же ударной силой являлись конные полки правой и левой руки, а также засадный полк.
Полки «правой» и «левой руки» состояли, в основном, из тяжеловооруженной конницы – «кованой рати». При этом полк «правой руки» был из них сильнейшим и наносил главный удар, а полк «левой руки» – удар вспомогательный.. «На правую руку» всегда ставились самые сильные дружины и самые именитые князья и бояре. Стоять «на правой руке» было почетней, чем «на левой». По «разряду» – войсковой иерархии Московской Руси XVI века - воевода «правой руки» стоял выше воеводы «левой руки».
«Засадный полк» – общий стратегический резерв, ввод которого в нужный момент должен был решить исход сражения. Составлялся он из отборных, самых лучших дружин, обычно тяжелой конницы. «Засадный» полк всегда ставился слева, как бы уравновешивая своей массой полк правой руки Располагался так, чтобы до времени не быть видным неприятелю – за лесом, склоном холма, за строем главных сил.
Согласно письменным источникам, подобная тактика использовалась как против татар, так против западных противников Руси – литвы и орденских немцев.
В XVI веке, с появлением в русском войске большого количества огнестрельного оружия, для защиты «стрельцов» был изобретен так называемый «гуляй-город» – подвижное полевое укрепление, составленное из больших деревянных щитов с бойницами для стрельбы.
Эти щиты, в зависимости от времени года, ставились на колеса или на полозья, что позволяло легко перемещать их во время боя. Перевозился «гуляй-город» в разобранном виде на телегах или санях и перед боем достаточно быстро собирался плотниками и стрельцами из отдельных досок. Обычно «гуляй-город» устанавливался перед строем «большого полка», а на флангах ставились пушки «полкового наряда». Конница наносила удары с флангов, при необходимости укрываясь за полевыми укреплениями.
Документально известно применение «гуляй-города» в 1572 году в грандиозной битве под Москвой, у села Молоди, в которой русская рать под командованием воеводы князя М.И.Воротынского одержала решительную победу над войском крымского хана Давлет-Гирея.
От Руси до Московии
Войско древней Руси
Так уж распорядилась история нашего Отечества, что, начиная с первых упоминаний в летописях о древнерусском государстве, военный аспект его развития выдвигался на первый план. Известный русский историк Сергей Михайлович Соловьев, например, с 1055 по 1462 гг. насчитал 245 известий о нашествиях на Русь и важнейших столкновениях. 200 из них приходятся на 1240–1462 гг., то есть на протяжении двух веков Русь воевала почти ежегодно. Защищая свою свободу и независимость, народам нашего Отечества много раз приходилось отражать иноземные нашествия. Отсюда понятна роль российской армии, которая могла различаться на том или ином временном отрезке, но при этом всегда оставалась особой и по-настоящему значимой.
Свои истоки военные традиции русской армии берут от восточных славян. У восточных славян военными были все взрослые мужчины, функционировала система «народ–войско». Многочисленные войны, которые вели славяне в VI–VIII веках, способствовали повышению влияния военных вождей. Вокруг таких вождей начинают группироваться люди, для которых война постепенно превращается в основной источник добычи средств существования, а военное дело – в профессию. Зарождаются военные дружины, которые становятся организационным ядром вооруженных сил. Но они были малочисленны, так как экономические возможности славянских племен не позволяли содержать многочисленное постоянное войско. Основную же массу воинов составляли ополченцы, созываемые на период военных действий.
Согласно летописи 982 году из многочисленного состава племен и народностей восточных славян, словен, родимичей, полян, северян, вятичей, полочан, уличей, кривичей, волынян, дулебов и древлян образовалось большое восточно-славянское государство Киевская Русь с центром в городе Киеве. Главной причиной возникновения этого союза явилась длительная и кровопролитная борьба отдельных феодальных племенных княжений с кочевыми племенами – хазарами, половцами, печенегами. Борьба это была изнурительной и не всегда успешной. Постоянные грабительские набеги кочевников заставляли феодальных князей все чаше задумываться об объединении в союз с целью организации более надежной защиты от врагов. Активное развитие внутренних торгово-экономических связей между племенами также способствовало ускорению процесса консолидации всех сил.
Князь и дружина
Во главе древнерусского войска стоял князь. При князе всегда находилась дружина, которая использовалась им для решения как внешних, так и внутренних задач. Само слово «дружина» происходит от слова «друг», а последнее, как считает историк С.М. Соловьев, от санскритского «дру» - иду, следую. Дружина есть товарищество, объединение людей, собравшихся следовать одной дорогой. У князя с дружиной формировалась духовная близость. Дружина делилась на старшую и младшую. Войско Киевской Руси состояло из двух родов войск – пехоты и конницы при решающей роли пешего войска. В период феодальной раздробленности на первое место выдвигается конница. Но, тем не менее, русская пехота, состоявшая в основном из сельского и городского ополчения не была, как в странах Западной Европы, второстепенным родом войск. Она не раз решала исход сражений. Речной и морской флоты еще не являлись самостоятельным родом войск, хотя и принимали участие во всех дальних походах. До XV века вооружение воинов составляли копья (метательного и ударного действия), мечи, лук со стрелами, ножи, боевые топоры. Однако следует подчеркнуть, что в русской армии лук и стрелы никогда не приобретали решающей роли. Русские воины исход боя всегда стремились решить в рукопашной схватке. Мечи были тяжелые. При раскопках под Черниговом был найден меч длиной 126 см, у которого одна только рукоять весила 950 г. Нужна была подлинно богатырская сила, чтобы сражаться таким мечом. С Х века все большее распространение получает сабля. В ХI веке появляется лук-самострел - арбалет. Войска были обеспечены различной осадной и метательной техникой. Применялись пращи и пороки (метательные машины на Руси в X-XVI вв.). В качестве снарядов для метательных машин применялись каменные ядра или зажигательные снаряды, так называемый «живой огонь», представляющие собою сосуды, наполненные горючей жидкостью. Их забрасывали в расположение противника, главным образом в укрепленные города. Из технических средств управления были зрительные и звуковые. Старейшим средством управления был стяг – знамя. Ставить стяг означало построение боевого порядка. Из звуковых широко применялись барабаны, духовые инструменты.
Защитное снаряжение состояло из щита, шлема, кольчуги. Знатные воины имели щиты с металлической основой и металлическими пластинами в центре. Русь почти не знала тяжелых лет и панцирей, применяемых западноевропейскими рыцарями. Таковы были основные отличительные черты боевого состава, организации и вооружения русского войска в рассматриваемый период.
Военный священник
Необходимо уделить внимание и морально-психологической подготовке войск в Киевской Руси. Здесь основную роль играли служители культа – волхвы, колдуны, кудесники, входившие в дружинную верхушку и обеспечивавшие милость языческих богов - идолов. Они обеспечивали обряды жертвоприношений, молитв, ритуальных действий, «обращались к языческим богам за содействием военным успехам войска».
Служители культа также обеспечивали обряд «погребения» дружинников, цель ритуалов которых состояла в том, чтобы отогнать смерть от живых, продемонстрировать свою жизнеспособность. Волхвы, колдуны, кудесники обладали даром психологического воздействия на воинов, что было особенно важным в канун военных действий. В случае успеха считалось, что победили языческие боги, и прежде всего громовержец Перун, поскольку он почитался богом дружины. Первенство полянского бога Перуна – повелителя грома, кумира войн и побед отражало значение военного дела для судеб страны и народа, обороны родной земли, обильных даней, которыми облагались некоренные племена и народы. Несомненно, что князь и дружина были заинтересованы в служителях культа, одаривали их долей военных трофеев, дани, других доходов. Однако язычество как хаотичная совокупность различных верований обрядов, объектов религиозного почитания все-таки скорее разъединяло, чем объединяло племена и народы. И это поняли на Руси. Первую попытку ввести единую религию – христианство предприняла княгиня Ольга, совершившая христианский обряд крещения и попытавшаяся через христианство приобщить Древнюю Русь к культуре европейских государств и идеологически подчинить дружину себе. Однако надежды Ольги не сбылись. Даже сын отказался последовать примеру матери. Завет Ольги воплотил в жизнь ее внук, князь Владимир Святославич. В 988 году христианство было провозглашено Владимиром государственной религией на Руси. Повсеместно проводился обряд крещения, которым совместно с греческими священниками в качестве орудия принуждения участвовала великокняжеская дружина.
Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Михаил Савинов
ВОЕННОЕ ДЕЛО ДРЕВНЕЙ РУСИ IX–XI вв
Русские рати в походе и бою
Автор выражает искреннюю благодарность за большую помощь в подборе иллюстраций для этой книги руководителям и участникам клубов исторической реконструкции раннего Средневековья Д. Бельскому, С. Кашину-Свешникову, И. Пономареву, В. Остроменцкому, Е. Алексееву, И. Кулагину, С. Мишанину, замечательным мастерам В. Сухову, В. Качаеву, А. Будилову, П. Жигулину и А. Штыровой, фотографам М. Багаеву, Е. Несвитайло, И. Курилову, Д. Тихомирову, А. Ловчикову, А. Копачинскому и А. Листовой!
У ИСТОКОВ
Для чего нам нужна история?
У каждой науки есть фундаментальные проблемы и практическое применение. Изучение цепной реакции – теоретическая проблема, а практическое воплощение этой проблемы может быть разным – тут и атомная электростанция, и атомная бомба. Есть такие связки проблем и практики и в биологии, и в химии.
Понятно, что если физик, химик или биолог решают сложные теоретические вопросы, значит, рано или поздно решение этих вопросов воплотится в сугубо практический результат. Но где такой результат от исторических исследований? Например, кому станет лучше жить от того, что автор этих строк, занимающийся текстологией русских хронографов XVII века, откроет новую редакцию, или список, или даже новый такой хронограф?
Первый ответ, лежащий вроде бы на поверхности, – история дает возможность предвидения будущего, прогнозирования событий на основе опыта человечества. В то же время прекрасно известно, что история никого ничему не учит, и сходные ситуации повторяются в ней раз за разом, только с большим размахом и большими страданиями.
Есть ли второй ответ? Есть. Этот ответ лежит в самой практике изучения прошлого. История – это прекрасная гимнастика для ума.
Недаром у истории есть своя муза-покровительница, Клио, недаром древние считали историю родственницей изящных искусств. Занятия музыкой или рисованием не обязательно сделают из человека музыканта, композитора или художника, но они могут развить его вкус, научить его иначе слышать и видеть мир – и этот мир заиграет новыми красками, – сделают свободными его пальцы и дадут радость подчинения кисти, карандаша или музыкального инструмента.
Точно так же история учит любознательного почитателя быть внимательным к любому свидетельству источника, учит понимать поступки, чувства и мысли людей прошлого, слышать их живую речь в летописях и сагах. История дает новые возможности познания мира человека.
Есть и третий ответ на наш заглавный вопрос, и этот ответ важен уже не для конкретного человека, а для всего народа, нации, страны. Общая историческая память сплачивает народ и обеспечивает его выживание среди других народов гораздо лучше, чем, например, искусственно придуманная национальная идея.
Национальная идея – абстрактна. Ее можно не принимать, с ней можно спорить. Но есть другая вещь, вокруг которой нация сплачивается в единое целое безо всякой абстрактной идеи. Это память о военных подвигах предков, память о победах защитников Родины.
Народ всегда стремился определить свое место в мире именно с помощью своей истории. Этой задаче служат миф – он объясняет происхождение народа и его положение на Мировом Древе – и эпос, хранящий память о героях народа, о людях, отдавших жизнь за его процветание. Есть такой эпос и у нас – это русские богатырские былины, к которым мы обязательно будем обращаться по ходу нашего рассказа о военном деле Руси.
Итак, наша цель – взглянуть поближе на происхождение военного дела Руси – той Руси, которая сумела преодолеть все тяжелые испытания, все нашествия захватчиков, Руси, чья история продолжается и сейчас. Нашим предкам пришлось впитать ратную науку самых разных народов. Мы увидим, как Русь училась воевать на заре своей истории – в IX–XI столетиях.
В. Д. Поленов. Портрет сказителя былин Никиты Богданова. Со слов таких сказителей, живших на Урале и Русском Севере, ученые на протяжении XIX и первой половины XX века записывали былины. В наши дни живая традиция исполнения героических песен почти исчезла.
* * *
В современном произношении слова «славяне» ясно слышится основа «слава», и кажется, что именно от этого слова происходит общее название русских, украинцев, белорусов, поляков, чехов, словаков, сербов и хорватов… Но на самом деле это не так.
Древние предки славянских народов назвали себя «словене» – от «слово». Словене – те, кто владеет словом, может понимать друг друга. Чужие говорят непонятно.
Очень многие самоназвания народов по всей земле переводятся именно так – «те, кто говорит». Язык для древнего человека – первый и главный принцип для разделения своих и чужих.
Славяне, как и большинство народов Европы, относятся к индоевропейской языковой семье. На языках этой семьи говорят также армяне, иранцы, таджики и множество народов Индии.
Все эти народы имеют общих предков – древних индоевропейцев. О точном местонахождении прародины индоевропейцев ученые спорят до сих пор. Мы не станем углубляться ни в споры об индоевропейцах, ни в споры о происхождении славян, а ограничимся лишь теми фактами, которые известны точно.
Факт первый: таких прародин в Ill-II тысячелетиях до н. э. было, скорее всего, несколько. Большинство европейских народов расселялись по континенту из области современной Средней Европы, двигаясь несколькими волнами.
Факт второй. Славяне представляли последнюю волну индоевропейцев, которая появилась в Европе, и появление это достоверно можно отнести к пятому веку нашей эры. Не ранее.
Конечно, славяне появились в Европе не с пустого места, но история их выхода на историческую арену слишком туманна и спорна. Данные письменных источников отрывочны – ведь древнейшая история славян начиналась на самой периферии греко-римского мира, поэтому записи античных авторов о славянах кратки и нередко фантастичны. И все же первый народ, который что-то написал о славянах, – это римляне.
Лаврентьевская летопись, сохранившая одну из редакций «Повести временных лет», священной книги нашей истории, главного источника, рассказывающего о рождении Руси.
Первые века нашей эры. Рим в зените славы. Римляне владеют миром.
За пределами могучей и просвещенной империи кишат варварские племена. Поскольку они могут представлять серьезную угрозу, римляне стараются собирать и обрабатывать сведения о них. Лучше всего римлянам известны германцы, относительно неплохо латинские авторы ориентируются в причерноморских племенах, которые пришли на смену знаменитым скифам. А вот жители лесных дебрей Средней и Восточной Европы, в их числе и наши далекие предки, известны писателям империи гораздо хуже. Впрочем, римлян не пугает эта скудость знаний, и они все равно пишут об этих землях, не останавливаясь иногда и перед явной фантастикой…
Древнейший народ античных источников, который можно как-то сопоставить со славянами – это венеды. О них пишут, например, римские историки I в. нашей эры Плиний и Тацит, помещая область, населенную венедами где-то в бассейне реки Вистулы (Вислы). Но славянство венедов невозможно ни доказать, ни опровергнуть.
Посмотрим, не расскажет ли нам что-нибудь археология. Она изучает сохранившиеся в земле свидетельства жизни древних народов: поселения, древние кладбища-могильники, клады.
Археология дает нам очень многое. Мы видим быт и обычаи народа, жившего когда-то на земле, можем представить, как эти люди одевались, чем питались, во что они верили. Мы можем понять, чем этот народ отличался от соседей, а чем, наоборот, был с ними сходен. Можем выделить области расселения родственных племен, можем узнать многое об их контактах с соседями и более удаленными странами – например, стой же Римской империей. Римская монетка в погребении варвара поможет нам датировать всю нашу археологическую культуру – совокупность памятников, оставленную одним древним народом или группой близких народов.
Но ни в одном погребении не будет при этом лежать табличка с надписью для потомков: «Мы – славяне!» или «Мы – германцы!» Германство или славянство погребенных можно установить по вещам или по обряду погребения. Для эпохи Древней Руси такие различия известны хорошо – скандинавское захоронение сложно спутать со славянским, и от обоих будет отличаться захоронение финна. Но в первые века нашей эры дело обстояло значительно сложнее.
Между тем к этим первым векам относятся венеды Тацита – возможные древнейшие славяне. Поэтому ученым очень хотелось найти в этой эпохе археологическую культуру, которую можно было бы уверенно связать именно со славянами.
Одно время на такую роль претендовала знаменитая Черняховская1
Археологические культуры часто называют по тем местам, где были впервые найдены относящиеся к этим культурам памятники – поселения или могильники. В данном случае культура названа по украинскому селу Черняхово.
Культура. Область ее охватывала обширные земли современных Украины, Молдавии и Румынии, а материальные памятники были богатыми и яркими. Много лет спорили ученые о природе носителей этой культуры.
При внимательном рассмотрении черняховцы, при всей их сложности и неоднозначности, все же оказались германцами-готами. Но к появлению на исторической арене первых славян они, вероятно, тоже имели некоторое отношение.
Культура, которую можно уверенно связать с древнейшими славянами, получила название «киевская». Она относится к IV–V векам и по сравнению с черняховской весьма бедная. Но ученые смогли проследить ее связи с последующими культурами славян.
Римский легион отражает атаку варваров. II в. н. э. Фестиваль «Семь эпох» (Санкт-Петербург). Фото http://independentfly .livejournal.com
Про славян VI–VII столетий мы знаем намного больше.
Западная Римская империя к этому времени уже прекратила свое существование и уступила место на исторической арене «варварским королевствам», крупнейшим из которых стала держава франков. Восточная империя, Византия, выжила в бурях «эпохи переселения народов» и продолжала хранить традиции античного мира, пусть и в новом, христианском оформлении. Византийцы продолжали считать себя римлянами, но размах внешней политики был уже не тот. Императорам Константинополя приходилось то и дело защищаться от грозных врагов и строить хитрую, изощренную политику, стравливая окружающие народы друг с другом.
Славяне к этому времени стали мощной силой, с которой уже нельзя было не считаться. Они не раз испытывали на прочность границы Византии – вместе с германцами и аварами. В 620-х гг. славянам удалось прорваться в глубину империи – на полуостров Пелопоннес, и осесть там.
Славян надо было изучать, искать к ним подходы. Поэтому византийские историки и политики «темных веков» оставили целый ряд очень интересных свидетельств о наших далеких предках. На страницах книг греческих историков и дипломатов появляются новые народы, «склавины» и «анты» – это уже несомненные славяне, по крайней мере первые из них2
Само слово «анты» считается иранским по происхождению. Возможно, к формированию антов имеют некоторое отношение ираноязычные народы Степи, но этот вопрос пока далек от окончательного разрешения.
Именно в V–VI столетиях на востоке Европы сложился славянский мир. Вот как описывает этот мир византийский автор Прокопий Кесарийский:
«А живут они в жалких хижинах, располагаясь далеко друг от друга, и каждый меняет, насколько можно часто, место поселения».
В. М. Васнецов. Нестор-летописец. Нестор был одним из редакторов «Повести временных лет», он работал над нашей летописью во второй половине XI столетия.
Археология подтверждает, что славяне VI–VIII вв. находились в непрерывном движении. В это время наши предки уже не столь трудноуловимы, как раньше, – на обширных просторах Восточноевропейской равнины появляется целый ряд археологических культур, уже несомненно славянских и при этом отличных друг от друга. Славяне кочуют по лесам: выжигают участок леса, выращивают урожай несколько лет, пока не упадет плодородие почвы, затем перебираются дальше. Основным направлением движения славянских поселенцев было северо-восточное. В дальнейшем именно в этом направлении будет развиваться древнерусская колонизация – на верхнюю Волгу, в Заонежье и, в конечном счете – за Уральские горы.
Конечно, Прокопия Кесарийского интересовало и военное дело славян:
«Вступая же в битву, большинство идет на врага пешими, имея небольшие щиты и копья в руках, панциря же никогда на себя не надевают, некоторые же не имеют на себе ни хитона, ни грубого плаща, но, приспособив только штаны, прикрывающие срамные части тела, так и вступают в схватку с врагами».
Прокопий, как и другие византийские писатели, находился в плену литературных традиций – описания «варваров» схожи у римских и греческих авторов с античных времен. Но, несмотря на все характерные штампы подобных описаний, это свидетельство очень хорошо накладывается на раннюю восточнославянскую археологию.
Оружие в погребениях славянских племен VI–VIII веков – огромная редкость. И, когда это оружие все-таки удается обнаружить – чаще всего это именно копье. Впрочем, погребения ранних славян вообще содержат мало предметов. Возможно, в них нет оружия не потому, что его было мало у славян – источники отмечают, что оружие у них есть, и они не упускают случая применить его по назначению. Но, может быть, у славян просто не было традиции помещать оружие в погребения.
Строевое сражение в поле. По описаниям византийцев, именно таких сражений славяне старались избегать… Тактика строя появилась, по-видимому, в более позднее время. Фестиваль «Первая столица Руси-2011» (Старая Ладога). Фото Д. Тихомирова.
Другое важное для нас ранневизантийское сочинение называется «Стратегикон». Этот трактат о военном искусстве принадлежит перу императора Маврикия, правившего в 582–602 гг. Маврикий тоже описывал склавинов и антов:
«Пребывающих у них в плену они не держат в рабстве неопределенное время, как остальные племена, но, определив для них точный срок, предоставляют на их усмотрение: либо они пожелают вернуться домой за некий выкуп, либо останутся там как свободные люди и друзья».
Вот как описывает Маврикий славянские способы ведения войны:
«Ведя разбойную жизнь, они любят совершать нападения на своих врагов в местах лесистых, узких и обрывистых. С выгодой для себя пользуются засадами, внезапными нападениями и хитростями, ночью и днем, придумывая многочисленные уловки».
Дуэль копейщиков. Копье, изобретенное в каменном веке, в том или ином виде применялось почти до наших дней по всему миру, а у славян V–VIII вв. было, по словам византийских авторов, основным оружием. На фото изображены воины X столетия, в это время копья стали более длинными и тяжелыми. Фестиваль «Первая столица Руси-2011» (Старая Ладога). Фото Д. Тихомирова.
Итак, перед нами народ, не чуждый войны и умеющий вести эту войну в условиях своей страны – лесистой, болотистой страны, богатой реками. Военное дело ранних славян адаптировано к конкретным задачам. Задачи эти – межплеменные столкновения или отражение внешнего врага, который как раз и пострадает от незнания сложной местности.
«Пребывая в состоянии анархии и взаимной вражды, они ни боевого порядка не знают, ни сражаться в правильном строю не стремятся, ни показаться в местах открытых и ровных не желают…».
Будучи государственным деятелем, Маврикий, конечно, описал наиболее приемлемый, с его точки зрения, вариант установления отношений со славянами:
«Поскольку у них много вождей и они не согласны друг с другом, нелишне некоторых из них прибрать к рукам с помощью речей или даров, в особенности тех, которые ближе к границам, а на других нападать, дабы враждебность ко всем не привела бы к их объединению или монархии».
Здесь, кстати, четко звучит одна из основных причин возникновения государств – необходимость объединения для отражения внешней угрозы. Если поменять знаки «плюс» и «минус» во фразе Маврикия «дабы враждебность ко всем не привела бы к их объединению» (заменить враждебность самих славян на враждебность соседей к славянам), получится главный мотив образования крупных межплеменных объединений славян – так называемых племенных союзов3
Другой путь образования племенных союзов – расширение и дробление самих племен.
Союзы эти начали складываться у славян весьма рано, и для VIII–IX вв. они вполне характерны. Подобный крупный союз славян описал, например, выдающийся арабский ученый ал-Масуди. Во главе этого союза стояло племя, которое ал-Масуди называет Валинана, правил этим племенем могущественный «царь» славян по имени Маджак.
Украшения из Мартыновского клада – памятник искусства древних славян и важный источник по истории костюма. Фигурки схематичны, но по ним можно сделать целый ряд выводов. Мы видим мужчин с длинными волосами, усами и бородой, их одежда подпоясана, а на ногах нет ни сапог (они появились значительно позже), ни типичных для Скандинавии обмоток.
…Византийцы в своих трактатах выставляют славян дикими варварами, однако нам хорошо известны предметы славянского декоративно-прикладного искусства, выполненные с большим мастерством и отражающие характерный, яркий стиль. Таковы, например, украшения из Мартыновского клада, относящегося, по-видимому, к VI веку. В числе этих украшений – фигурки людей, позволяющие делать некоторые выводы о славянском костюме. Впрочем, фигурки эти схематичны – можно только понять, что славяне носили рубахи и штаны, рубахи украшались спереди и подпоясывались.
Самым массовым оружием ближнего боя было, судя по находкам, копье. Когда же в руки славянского воина того времени попадал меч, то облик этого меча был типичен для всей Европы «темных веков» – прямой клинок ромбического сечения (как у древнеримских гладиусов), рукоять обтянута золотой фольгой и украшена вставками из граната. В такой же манере украшались пояса и застежки-фибулы. Меч был оружием дорогим и крайне редким.
Вот то немногое, что нам относительно достоверно известно о древней славянской одежде.
Мужчины носили рубашки и штаны, поверх которых могла надеваться какая-то верхняя одежда, род плаща. Нам известны названия некоторых видов более поздних древнерусских плащей, например, «корзно». Но корзно – это княжеская, дорогая и престижная одежда. Плащи рядовых общинников назывались как-то иначе и шились из простых, доступных материалов.
И плащи, и рубахи, по-видимому, чаще не застегивались, а завязывались. Если одежду все же застегивали, то чаще всего для этого применяли круглые костяные пуговицы с отверстием в центре. Пуговицы обыкновенно украшали кружочками и полосками.
Фибулы – застежки с иглами, на славянских землях были известны, но такого широкого распространения, как у соседей славян – финнов, балтов и скандинавов, они не получили.
Привеска-конек. Поволжские финны. X в. Автор реконструкции В. Качаев. Как прибалтийские, так и поволжские финны любили так называемые зооморфные украшения – металлические привески в виде животных. Самыми популярными были изображения коней и водоплавающих птиц. В легендах многих финских народов утка или другая водная птица участвует в сотворении мира, поднимая первую щепотку земли со дна первобытного океана. А конь связывался с движением Солнца по небу, причем не только у финнов, но и у многих других народов, включая славян.
Нательная одежда шилась из льняной или конопляной ткани, верхняя – из шерстяной ткани или из меха. Возможно, мехом могли подбивать нижнюю сторону плащей. Для верхней, заметной одежды старались использовать крашеную ткань. Технология окраски ткани с помощью некоторых видов растений была известна человеку с глубокой древности. Ткань могли красить на месте (например, с помощью коры крушины, дающей различные оттенки желтого цвета), но чаще крашеную материю везли издалека. Самыми дорогими были ткани, окрашенные с помощью индиго – красителя, дающего яркий синий цвет.
Обязательной частью мужского костюма была шапка. Известны находки славянских идолов, на головах которых надеты полусферические шапки с околышами. Такие шапки широко известны и по более поздним изображениям древнерусских князей на страницах рукописей или на иконах (например, в шапках с меховыми околышами всегда изображаются святые князья – мученики Борис и Глеб).
Северными и западными соседями славян оказались балтские племена. Они жили в таких же условиях, как и сами славяне – в густых лесах, пронизанных множеством больших и малых рек. Их военные традиции мало отличались от славянских. На северо-востоке и востоке обитали племена финнов.
Финские племена ученые относят к уральской языковой семье. Именно с Урала в незапамятные времена разошлись по свету далекие предки современных финнов, эстонцев, карелов, марийцев, удмуртов. Все эти народы говорят на родственных языках. Так что когда мы дальше будем говорить «финны», мы будем употреблять это слово в собирательном смысле.
К уральской семье языков относятся также угры (обычно в науке используют собирательный термин «финно-угры» для обозначения большинства уральских народов). Угорские народы происходят с Южного Урала, откуда часть их отселилась в свое время на запад – это венгры, а другая часть сместилась на Обь – это предки современных хантов и манси. В искусстве и фольклоре финнов и зауральских угров много общего, а вот культура венгров подверглась сильному влиянию кочевников. В свою очередь, венгерские традиции повлияли на древнерусский дружинный костюм.
Третья группа уральцев – это самодийские народы: ненцы, родственные им энцы, нганасаны – жители Таймыра, и селькупы, обитающие в приобской тайге.
Фибула приладожского воина-колбяга. Автор реконструкции В. Качаев. Такие фибулы носили почти все народы, жившие по берегам Балтийского моря. Особенно их любили финские и балтские племена, но встречаются они и в погребениях русских дружинников. Фибула на фото была найдена в кургане финского воина близ деревни Вахрушево в юго-восточном Приладожье, ее владелец мог быть участником походов русских князей на Константинополь.
* * *
Финские народы расселились необычайно широко – от Баренцева моря до Поволжья и от Балтики до Урала. Финские языки принято подразделять на три отдельные группы – прибалтийскую, поволжскую и прикамскую.
Прибалтийские финны исторически расселились вблизи берегов Балтики. Это современные финны-суоми, карелы, вепсы, водь, ижора, ливы, эстонцы и саамы (лопари). Большинство этих народов известны уже составителям «Повести временных лет».
Поволжские финны – это современные марийцы и мордва. В древности число поволжско-финских племен было большим, но некоторые из них были ассимилированы расселившимися на северо-восток славянами. Однако русская летопись сохранила их названия – это меря, мурома и мещера.
С прикамскими финнами, предками современных удмуртов и коми, у Руси были торговые связи. Некоторые русские импорты в XI–XII вв. появились даже у зауральских племен.
Неверно было бы думать, что финно-угорские леса в первом тысячелетии нашей эры были глухой, никому не интересной окраиной обитаемого мира. Да, финны почти не упоминаются в источниках, а когда упоминаются, то эти сведения отрывочны и нередко фантастичны. Однако археология свидетельствует о весьма дальних торговых связях финских племен. Например, некоторые мотивы орнамента древних пермских украшений имеют ближайшие параллели в искусстве иранской державы Сасанидов.
В XI веке финские племена эпизодически появляются и в сочинениях арабских географов.
Летописец упоминает финские народы в «этнографическом введении» к «Повести временных лет», в рассказе о призвании варягов, в описаниях походов Олега и Игоря на Царьград (Константинополь). Финны из Приладожья в составе русских дружин доходили до черноморских берегов!
Нигде на страницах летописи (если не считать рассказа о племенных усобицах в легенде о Рюрике) не сказано о войнах в пределах Руси между славянами и финнами. По-видимому, проникновение славян в глубину финского мира происходило мирно, а если какие-то войны и имели место, то в такое время, от которого не сохранилось даже устных преданий. Конечно, отдельные конфликты могли иметь место и, вероятно, случались. И меряне (жители Верхнего Поволжья), и приладожская весь были воинственными народами, которые охотно приобретали импортное оружие, в том числе скандинавское, и, несомненно, при удобном случае пускали это оружие в ход.
Шлем скандинавского воина VI в. из могильника Вальсгарде – классический богато украшенный шлем вендельского времени.
Некоторые ученые полагают, что славянам и финнам удавалось мирно сосуществовать потому, что они занимали разные экологические ниши. Славяне занимались земледелием и скотоводством, а хозяйство финнов в большей степени было присваивающим и основывалось на собирательстве, охоте и рыболовстве. Процветал взаимовыгодный обмен продовольственными ценностями.
В областях контакта с финскими народами славяне активно перенимали некоторые обычаи финнов – например, начинали носить привески в виде животных. В свою очередь, финские женщины с удовольствием носили височные кольца славянских типов.
Самыми часто упоминаемыми в летописи племенами финнов (то есть теми племенами, которые принимали непосредственное участие в событиях древнерусской истории) стали меря, весь и чудь.
Меря входит в состав северного «суперсоюза», пригласившего, по легенде, о призвании варягов, Рюрика с братьями на княжение. «А первые насельници в Ростове Меря…» – пишет летописец в конце этого рассказа. Итак, меряне – древнейшие аборигены Ростова.
Для составителей «Повести временных лет», работавших в конце XI – начале XII вв., город Ростов (Ростов Великий, Ростов Ярославский, не путать с Ростовом-на-Дону!) был реальностью, но в IX–X вв. его еще не было. Но, как и у Смоленска, и у Ярославля, у Ростова был предшественник – древнее поселение, находившееся рядом с будущим главным городом русского северо-востока. Таким поселением было Сарское городище.
Сарское городище – очень древнее, древнейшая его дата неясна, но очевидно, что она уходит куда-то в глубину VI–VIII вв. Позднее здесь появились скандинавы и оставили характерные вещевые следы своего пребывания – фибулы и кусочки железных гривен. Известны вблизи Сарского городища и монетные клады, причем очень раннего времени – первой половины IX в. Так что этот древний племенной поселок очень рано стал важным центром торговли на северо-востоке Руси.
Весь – это предки современных вепсов, небольшого финского народа, обитающего в сопредельных районах Карелии, Ленинградской и Вологодской областей. По словам летописца, весь – исконные обитатели Белоозера, крупного (для XII века) города, расположенного на крайнем северо-востоке Руси.
Но Белоозера в IX веке еще не существует, этот город появился позже, примерно в середине X века. Появление Белоозера было связано с проникновением в область веси славян. К XI веку Белоозеро стало настоящим древнерусским городом, в котором вместе жили славяне и местные финны.
Несколько старше Белоозера Крутик – другое весское поселение, лежавшее к северу от Белого озера. Материалы раскопок Крутика дали немало информации для изучения традиционных ремесел – литья и резьбы по кости.
Так мог выглядеть бой представителей европейских народов V–VI вв. – времени появления славян на исторической арене. Массовым оружием варварской Европы были легкие метательные копья, в качестве защитного снаряжения господствовали большие щиты с кулачным хватом. Воин слева носит характерный шлем-шпангенхельм, собранный из фигурных пластин с помощью заклепок. Фото http://independent-fly . livejournal.com
Археологи подразделяют древнюю весь на два ареала – белозерский и приладожский. Белозерская весь обитала по берегам Белого озера и к северу от него. Западная, приладожская весь, населяла долины рек, впадавших с юга в Ладожское озеро и реку Свирь. Наиболее яркие погребальные памятники приладожцев исследованы в низовьях реки Оять.
Летописец связывает весь только с Белоозером; не исключено, что приладожцы, оставившие самобытную курганную культуру, отразились в летописи под другим названием – «чудь». Впрочем, по более поздним летописным данным, чудь – это эсты, предки современных эстонцев (вспомним, например, Чудское озеро, отделявшее земли эстов от новгородских владений. А еще известна «заволочская чудь», обитавшая на востоке, за Онежским озером. С этим народом новгородцы столкнутся позже, в XI веке.
Некоторые ученые полагают, что именно приладожские воины скрываются в русских и скандинавских источниках за именем «колбягов», или «кулпингов», как называли их норманны.
Приладожская весь очень рано включилась в североевропейскую меховую торговлю. В обмен на меха приладожские финны получали скандинавские и древнерусские украшения, высококачественное оружие, в том числе богато украшенные мечи. Были у приладожцев и самобытные украшения – привески в виде водоплавающих птиц.
Вот те народы, которые непосредственно участвовали в событиях ранней русской истории. Конечно, летописец называет намного большее число финских племен, окружавших Русь в IX–XI веках. Однако большинство из них обитали за пределами собственно Руси.
Итак, первый корень русского военного дела – это древние традиции лесных народов. Посмотрим, чему научил наших предков главный враг – Великая Степь.
…Соседство со Степью наложило отпечаток на всю историю нашей страны.
Древняя Русь как могучее государство с активной внешней политикой возникла в борьбе со степными народами. Сначала это была борьба за освобождение от их власти, потом – борьба за подчинение Степи. Подчинение было недолгим. Снова войны, стычки, прочные и разносторонние контакты, затем, уже в XIII веке – новая катастрофа. Степь снова обрушилась на славянский мир и едва не погубила его. И новое государство – Московская Русь – тоже результат борьбы…
Но наши отношения со Степью – это не только борьба. Степь очень многое нам дала. Например, военная культура Древней Руси (комплекс оружия и снаряжения воина, тактика конного боя) сложилась во многом под степным влиянием.
Мы произносим слова «древнерусский воин» – и какая картина встает перед нашим мысленным взором? Мы видим витязя на коне, на голове его заостренный шлем, на ногах – высокие сапоги, тело воина защищает доспех из стальных пластинок. Все это – степные заимствования, появившиеся у нас на протяжении X века.
Степи Евразии тянутся широким коридором от Маньчжурии и Монголии до европейской Паннонии – местности в среднем течении реки Дунай. С незапамятных времен это огромное пространство стало ареной борьбы народов, которые кочевали по Степи, сражались друг с другом, объединялись в союзы, сгоняли соседей с мест и совершали грабительские походы в Лес. Движения степняков стали главным толчком Великого переселения народов.
Народы Степи занимались (и занимаются сейчас) кочевым скотоводством. Разводили коров, коз, овец, но главным животным для жителей степей была, конечно, лошадь, которая обеспечивала подвижность, возможность перемещаться по степи и воевать с соседями в случае необходимости. Именно здесь появилась первая в мире кавалерия. Все степняки владели обширными стадами лошадей и знали навыки конного боя. Кто не имел коня или не умел на нем воевать – погибал.
