История российского права свидетельствует о том, что институт чрезвычайного (чрезвычайный - специально для чего-то назначенный, не предусмотренный обычным ходом дел) положения, как исключительный правовой режим обеспечения безопасности государства, достаточно широко известен теории и практике административного права.

Выдающиеся юристы дореволюционной России в своих исследованиях существа исключительного положения значительное место уделяли соответствию оснований его введения целям защиты государственных и общественных интересов и реализации широких «принудительных полномочий полицейской власти».

Изучение научных работ известных ученых России того времени В. Ф. Дерюжинского, И. Е. Андриевского, В. М. Гессена и др. показывает, что в их исследованиях было много конструктивного и актуального для настоящего времени. Это подтверждается исследованиями ученых нашего времени.

По законодательству дореволюционной России, исключительное положение регулировалось рамками полицейского права и носило односторонний характер, выражавшийся в применении государственным аппаратом всего набора сил и средств, отсутствии каких-либо правовых гарантий прав и законных интересов граждан в процессе его реализации Кочои С.М. Уголовное право. Общая и Особенная части: краткий курс. - М.: КОНТРАКТ, Волтерс Клувер, 2010. - С. 116..

Подходя к рассмотрению вопроса о становлении и развитии института крайней необходимости в российском уголовном праве, следует отметить, что по сравнению с европейскими странами в России крайняя необходимость была гораздо менее значимым институтом. Представляется возможным проследить логику развития законодательной мысли, устанавливающей освобождение от ответственности за причинение вынужденного вреда правоохраняемым благам в различные исторические периоды.

История института крайней необходимости тесно связана с историей развития общего учения о преступлении. Происхождение самого понятия преступления неразрывно связано с представлением о переходе через некий рубеж, предел либо границу. Официально устанавливая границы дозволенного поведения, уголовный закон одновременно определяет ту черту, нарушение которой считается преступлением. Развитие учения о преступлении неизбежно приводит к спорам следующего характера: можно ли считать преступлением, скажем, поступок женщины, когда она, спасаясь от насильника, выламывает дверь в чужую квартиру; или действия лица, которое, защищая собственный дом от пожара, разрушает примыкающие к нему соседские строения; или действия лица, связанные с убийством напавшей на него собаки?

В этих случаях сущность спора всегда была направлена на решение одного вопроса: содержит ли подобное деяние признак общественной опасности. В случае положительного ответа на поставленный вопрос действия лица объявлялись преступными, и оно на общих основаниях должно было привлекаться к ответственности. Указанную ступень развития российской уголовно-правовой мысли можно обнаружить в Соборном уложении 1649 г., где встречаются нормы следующего содержания: «А кто собаку убьет ручным боем, бороняся от себя, и ему за ту собаку не платить, и в вину его того не ставить» (гл. Х, ст. 282) Таганцев Н. С. Русское уголовное право. Лекции. Т. 1. - М.: Альт-Пресс, 2011. - С. 214.. Законодательная конструкция данной уголовно-правовой нормы свидетельствует о том, что вопросы привлечения к ответственности лица, причинившего вынужденный вред общественным и личным интересам, носят партикулярный характер, а общей нормы, предусматривающей ответственность за причинение вреда охраняемым интересам, еще не существует. При этом всякий раз, когда менялся источник опасности, угрожающей общественным и личным интересам, создавался новый судебный прецедент, который ложился в основу разрешения аналогичного спора.

Со временем практика рассмотрения споров подобного содержания выработала ряд общих критериев, по которым следовало определять наличие правомочий на причинение вреда охраняемым законам интересам. Так, артикул 180 Воинского устава Петра I, предусматривая ответственность за истребление чужого имущества, одновременно указывает на обстоятельство, исключающее ответственность за нарушение установленного запрета: «Разве по необходимой нужде востребуется и на то позволится». К убийству относились случаи, когда деяние было совершено «без нужды и смертного страха». В толковании к артикулу 195 указывалось: «Наказание воровства обыкновенно умаляется, или весьма оставляется, ежели кто из крайнего голода, нужды, которую он доказать сумеет, съестное или питейное, или иное что не великой цены украдет» Таганцев Н. С. Русское уголовное право. Лекции. Т. 1. - М.: Альт-Пресс, 2011. - С. 214..

С течением времени появляется необходимость общей правовой регламентации действий, связанных с причинением вреда правоохраняемым объектам. Уложение 1844 г. определяло крайнюю необходимость как самостоятельный институт общей части уголовного права: «Не почитается преступным деяние, учиненное для спасения жизни своей или другого лица от произошедшей вследствие угрозы, незаконного принуждения или иной причины опасности, в то самое время другим средством неотвратимой. При тех же условиях не почитается преступным деяние, учиненное для ограждения здоровья, свободы, целомудрия или иного личного или имущественного блага, если учинивший имел достаточное основание считать причиняемый им вред маловажным сравнительно с охраняемым благом» Там же, С. 216. .

Законодательство второй половины XIX в. описывало немало частных случаев крайней необходимости. Статьи 1225 и 1226 Уголовного уложения налагали на корабельщика обязанность не покидать свой корабль и его пассажиров даже в случае наличия опасности для их собственной жизни. Статья 1064 Торгового устава позволяла корабельщику, в случае крайнего недостатка съестных припасов, для избежания опасности умереть с голоду, брать у встретившегося с ним другого корабля съестные припасы против воли и согласия корабельщика и даже употребить силу. Закон позволял прибегнуть к тем действиям, которые без существования крайней необходимости должны были быть причислены к грабежу. При этом оговаривалось, что корабельщик должен был поступать с величайшей осмотрительностью. Он не имел права брать более самого необходимого количества припасов, дабы не подвергнуть голоду и того, у кого он берет. В противном случае «корабельщик должен подлежать наказанию как за разбой». Торговым уставом оговаривался и другой случай крайней необходимости. В силу общего правила судну, перевозящему легковоспламеняющиеся вещества, запрещалось до разгрузки входить в гавань и подходить к другим судам. Однако данный запрет не действовал, когда «судоправители» были принуждены к тому бурей либо другими «особенными обстоятельствами» Цит. по: Нерсесянц В.С. Права человека в истории политико-правовой мысли // Права человека: Учеб. для вузов / Отв. ред. Е.А. Лукашева. - М.: Академа, 2008. - С. 409..

Подавляющая часть русских юристов придерживалась теории субъективного обоснования крайней необходимости. Так, Н. Д. Сергиевский считал состояние крайней необходимости одной из причин, уничтожающей вменяемость потому, что лицо, действующее в таком состоянии, лишается возможности «руководствоваться нормами права» Там же, С. 465.. Н. С. Таганцев ненаказуемость деяний, совершенных в состоянии крайней необходимости объяснял «юридическим свойством» таких действий. Поскольку крайняя необходимость является средством борьбы за право, субъект не нуждается в наказании. Побуждения, которыми он руководствуется, делают наказание совершенно бессмысленным Цит. по: Нерсесянц В.С. Права человека в истории политико-правовой мысли // Права человека: Учеб. для вузов / Отв. ред. Е.А. Лукашева. - М.: Академа, 2008. - С. 549-550.. Русский юрист Г. Е. Колоков обосновывал ненаказуемость крайней необходимости тремя обстоятельствами: во-первых, бесцельностью наказания с точки зрения общего и специального предупреждения; во-вторых, невозможностью требовать от среднего гражданина героизма, позволившего бы ему перенести опасность, не перелагая ее на другое лицо; в-третьих, бессилием карательной угрозы удержать лицо от совершения преступного деяния в состоянии крайней необходимости Колоков Г. Е. Уголовное право. Курс лекций. - М.: Дрофа, 2010. - С. 183.. уголовный законодательство правоприменительный

Широкую дискуссию вызывала проблема столкновения жизней. Большинство правоведов этого периода признавали возможность спасения собственной жизни за счет жизни другого лица. А. Лохвицкий в качестве примера крайней необходимости приводит следующие случаи. «Стая волков преследует двух едущих в санях, один из них ввиду неизбежной смерти хватает товарища и бросает животным, чтобы задержать их и иметь время ускакать, или, что случается часто, во время кораблекрушения -- на лодке нет места всем, кому угрожает смерть. Один из оставшихся сталкивает в воду впереди стоящего, чтобы захватить его место» Цит. по: Нерсесянц В.С. Права человека в истории политико-правовой мысли // Права человека: Учеб. для вузов / Отв. ред. Е.А. Лукашева. - М.: Академа, 2008. - С. 520..

В конце ХIХ в. крайняя необходимость традиционно рассматривалась с двух позиций: как условие, устраняющее уголовную охрану интереса, и как обстоятельство, уничтожающее вменяемость. Русские юристы говорили о существовании двух видов крайней необходимости: собственно крайней необходимости и состоянии «крайности». Объясняется это тем, что существовавшая в этот период формула невменяемости помимо различных форм психических заболеваний включала и так называемое «состояние принуждения». Уложение о наказаниях содержало указание на то, что «учинившему противозаконное деяние, вследствие непреодолимого к тому от превосходящей силы принуждения и токмо для избежания непосредственно грозившей его жизни опасности, содеянное им не вменяется в вину»Цит. по: Нерсесянц В.С. Права человека в истории политико-правовой мысли // Права человека: Учеб. для вузов / Отв. ред. Е.А. Лукашева. - М.: Академа, 2008. - С. 442. .

Право спасения собственной жизни за счет жизни другого лица русскими юристами обосновывалось последней разновидностью крайней необходимости - «состоянием крайности». Правовая оценка причинения смерти в условиях неустранимой смертельной опасности исходила из идеи трагического несовершенства человека. Ненаказуемость рассматриваемых действий объяснялась невозможностью отождествления нравственных норм с юридическими и отсутствием у государства права требовать проявления героизма у рядовых гражданин. В. Д. Спасович, в частности, отмечал: «Жизнь погибающего равноценна, как и жизнь того, кого погибающий умерщвляет для своего собственного спасения, даже для спасения других лиц, более ему близких. Этот поступок можно считать недостойным, безнравственным, потому, что нравственный закон вменяет нам в обязанность самоотверживания, но обязанность эта не юридическая, и государство не вправе требовать ее исполнения под страхом наказания» Там же, С. 409.. А. Е. Кистяковский, признавая спасение собственной жизни за счет другого лица в нравственном отношении неодобрительным, одновременно указывал на то, что такие действия не могут считаться уголовно-наказуемыми «на том основании, что такое действие совершается человеком, обезумевшим от страха потерять свою жизнь» Там же, С. 401..

Уголовное уложение 1903 г. различало два вида крайней необходимости. В одном случае лицо освобождалось от уголовной ответственности вследствие того, что деяние было совершено в обстановке устранения смертельной опасности. В другом случае освобождение от ответственности было обусловлено стремлениями лица предотвратить опасность, угрожающую правовому благу. В ст. 46 Уложения указывалось: «Не почитается преступлением деяние, учиненное для спасения собственной жизни или жизни другого лица от опасности, которая произошла вследствие угрозы незаконного принуждения или иной причины и которая была неотвратима в то время другими средствами». В данном случае наказание исключалось по причине отсутствия общих условий вменения.

Не почитается также преступным деяние, учиненное для спасения здоровья, свободы, целомудрия, и иного личного или имущественного блага своего или другого лица от опасности, которая произошла вследствие угрозы незаконного принуждения или иной причины, и которая была неотвратима в то самое время другими средствами, если учинивший деяние имел достаточные основания считать причиняемый им вред маловажным сравнительно с охраняемым благом».

Особое внимание уделялось вопросам соотношения крайней необходимости и необходимой обороны. Нередко исследователи говорили о единой правовой природе данных институтов. По мнению В. Д. Спасовича, коллизия прав может иметь два вида: 1) когда владелец известного права нападает на чужое право для спасения своего собственного (этот случай называется крайней необходимостью); 2) когда владелец права, защищая его от нападения постороннего, нарушает право нападающего (этот случай называется необходимой обороной).

Уложение 1903 г. оговаривало крайнюю необходимость, возникающую в сфере государственной службы. В ст. 637 отмечалось: «Не почитается превышением власти, когда служащий в каких-либо чрезвычайных обстоятельствах учинит по службе действие, не предоставленное ему законом или возложенным на него поручением, которое было необходимо ввиду государственной пользы или по настоятельности дела не могло быть отложено до получения на то разрешения без видимой опасности или вреда для службы».

Институт крайней необходимости был воспринят советским уголовным правом. Статья 20 УК РСФСР 1922 г. гласила: «Не подлежит наказанию уголовно-наказуемое деяние, совершенное для спасения жизни, здоровья или иного личного или имущественного блага, своего или другого лица от опасности, которая была неотвратима при данных обстоятельствах другими средствами, если причиненный при этом вред является менее важным по сравнению с охраняемым».

Защиту общественных интересов актом крайней необходимости допускали Основные начала 1924 г. В ст. 9 говорилось о защите в состоянии крайней необходимости Советской власти и революционного порядка.

Уголовное законодательство прошлых лет содержало статьи, тесно взаимосвязанные с практикой применения правила о крайней необходимости. Так, согласно ст. 109 УК РСФСР в ред. 1924 г. злоупотребление властью или служебным положением признавалось преступлением в том случае, когда действия виновного не были вызваны служебной необходимостью.

Служебная необходимость в данном случае рассматривалась как частный случай крайней необходимости. Статья 140 УК РСФСР 1960 г. предусматривала ответственность за производство аборта, однако в законе делалась оговорка, о том, что производство аборта не должно расцениваться как преступление, когда продолжение беременности представляет угрозу жизни или грозит тяжелым ущербом здоровью беременной женщины. Очевидно, толкование данной нормы следовало производить с учетом положений, регламентирующих институт крайней необходимости.

Анализ тенденций развития отечественного и зарубежного законодательства показывает, что крайняя необходимость традиционно рассматривается с двух позиций:

• 1) в качестве обстоятельства, уничтожающего вменяемость (предполагается, что состояние смертельной опасности поражает волевой критерий вменяемости);
• 2) в качестве рационалистического принципа возможности устранения опасности путем причинения вреда менее ценному благу. Следует отметить, что в России в 1920 - 1930_е годы, в период формирования административно-командной системы, происходит существенная деформация крайней необходимости. Крайняя необходимость перестает рассматриваться в качестве обстоятельства исключающего вменяемость Антонов В.Ф. Развитие института крайней необходимости // Правоведение. - 2013. - № 6. - С. 196..

Во второй половине ХIХ - начале ХХ в. политическая и общественная жизнь в России переживала глубокий кризис, сопровождавшийся открытыми массовыми выступлениями населения по поводу неудовлетворенности своим социальным положением, обострением криминальной обстановки на Кавказе, активизации противоправной деятельности радикально настроенных политических партий, а также нарастанием революционного движения.

В настоящее время институт чрезвычайного положения, в отличие от полицейского режима дореволюционной России, является особым административно-правовым режимом жизнедеятельности всех субъектов административно-правовых отношений на территории, где реально возникла чрезвычайная и неизбежная угроза безопасности граждан или конституционному строю. Его структура должна быть четко отражена в федеральном конституционном законе «О чрезвычайном положении» Федеральный Конституционный закон Российской Федерации «О чрезвычайном положении» от 30 мая 2001 года № 3-ФКЗ (в ред. от 15.01.2014) // Российская газета. - 2014. - № 16. и определена целью, сформулированной в ст. 56 Конституции РФ Конституция Российской Федерации от 12. 12. 1993. Принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г. (с учетом поправок, внесенных законами Российской Федерации о поправках к Конституции Российской Федерации от 30 декабря 2008 г. № 6-ФКЗ и от 30 декабря 2008 г. № 7-ФКЗ) // Российская газета. - 1993. -№ 237. 15. 12. 1993., - обеспечение безопасности граждан и защита конституционного строя.

Представляется весьма важным и необходимым учитывать в реалиях современной жизни России как положительный, так и отрицательный опыт законодательства дореволюционной России по применению режимных мер адекватно степени опасности кризисной ситуации.

480 руб. | 150 грн. | 7,5 долл. ", MOUSEOFF, FGCOLOR, "#FFFFCC",BGCOLOR, "#393939");" onMouseOut="return nd();"> Диссертация - 480 руб., доставка 10 минут , круглосуточно, без выходных и праздников

240 руб. | 75 грн. | 3,75 долл. ", MOUSEOFF, FGCOLOR, "#FFFFCC",BGCOLOR, "#393939");" onMouseOut="return nd();"> Автореферат - 240 руб., доставка 1-3 часа, с 10-19 (Московское время), кроме воскресенья

Гехфенбаум Георгий Михайлович. Крайняя необходимость в уголовном праве: Дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.08: Ставрополь, 2002 165 c. РГБ ОД, 61:03-12/68-6

Введение

Глава I. Социальная обусловленность института крайней необходимости в уголовном праве - 13

1. Историческая эволюция крайней необходимости в российском законодательстве - 13

2. Юридическая природа крайней необходимости - 3 6

3. Крайняя необходимость в уголовном праве зарубежных государств 69

1. Понятие крайней необходимости по рос сийскому уголовному праву - 84

2. Крайняя необходимость и иные обстоя тельства, исключающие преступность деяния - 98

3. Критерии допустимости (правомерности) 122

крайней необходимости

Заключение 154

Список источников и литературы 157

Введение к работе

Актуальность темы исследования. Уголовный кодекс Российской Федерации 1996 года определил принципиально новую систему обстоятельств, исключающих преступность деяния. К традиционным для российского законодательства (необходимой обороне и крайней необходимости) в данную систему вошли причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление; физическое или психическое принуждение; обоснованный риск; исполнение приказа или распоряжения.

Многие ученые внесли существенный вклад в разработку концептуальных основ понимания юридической природы крайней необходимости как традиционного для отечественного уголовного права обстоятельства, исключающего преступность деяния (Ю.В. Баулин, В. А. Блинников, P.P. Галиакбаров, С.А. Домахин, Н.Д. Дурманов, М.П. Журавлев, С. Г. Келина, В.Ф. Кириченко, В.Н. Козак, И.Я. Козаченко, А.В. Лохвицкий, А.В. Наумов, Т.Ю. Орешкина, Н.Н. Паше-Озерский, А.А. Пионтковский, И.И. Слуцкий, Н.С. Таганцев, В.И. Ткаченко, А.Н. Трайнин, М.Д. Шаргородский, М.И. Якубович и др.) 2

«Необходимость не имеет закона» (лат.) 2 Среди научных работ, специально посвященных изучению крайней необходимости в советском уголовном праве, следует особо отметить следующие: Домахин С. А. Крайняя необходимость по советскому уголовному праву. - М., 1955; Козак В.Н. Вопросы теории и практики крайней необходимости. - Саратов, 1981; Паше-Озерский Н.Н. Необ-

Однако, сейчас существует серьезная необходимость по-новому взглянуть на традиционные уголовно-правовые институты. Это вызвано потребностями времени, и прежде всего задачами построения правового государства и формирования гражданского общества в нашей стране. Кроме того, имеется и формально-юридическая необходимость нового взгляда на юридическое существо данного уголовно-правового института, а именно - нахождение единых юридических критериев, в соответствии с которыми самые различные обстоятельства объединены под единым "правовым знаменателем" исключающих преступность деяния. Отметим, что в последнее время установление единой юридической природы обстоятельств, исключающих преступность деяния, стало одним из важных направлений в отечественной уголовно-правовой науке. 3

ходимая оборона и крайняя необходимость по советскому уголовному праву. - М., 1962. Из общетеоретических трудов, посвященных системе обстоятельств, исключающих преступность деяния по советскому уголовному праву, выделим: Баулин Ю.В. Обстоятельства, исключающие преступность деяния. - Харьков, 1991; Слуцкий И.И. Обстоятельства, исключающие уголовную ответственность. -Л., 1956; Якубович М.И. Обстоятельства, исключающие общественную опасность и противоправность деяния. М., 1979.

3 См., например: Блинников В.А. Обстоятельства, исключающие преступность деяния, в уголовном праве России. - Ставрополь, 2001. - С. 5-54; Келина С. Обстоятельства, исключающие преступность деяния: понятие и виды // Уголовное право. - 1999. - № 1. - С. 3-8; Курс российского уголовного права. Общая часть / Под ред. В.Н. Кудрявцева и А.В. Наумова. - М., 2001. -С. 413-472; Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть. Курс лекций. - М., 1996. - С. 326-357; Орешкина Т. Крайняя необходимость как обстоятельство, исключающее преступность деяния // Уголовное право. -

Также в теории остается спорным решение вопросов о критериях допустимости причинения вреда в вреда в состоянии крайней необходимости; об отграничении крайней необходимости от других институтов уголовного права.

Вышесказанное обуславливает проведение специального исследования, посвященного изучению правовой природы и юридического значения крайней необходимости; критериев ее допустимости и отграничения от иных обстоятельств, исключающих преступность деяния по российскому уголовному праву.

Объект и предмет исследования.

Объектом диссертационного исследования являются общественные отношения и интересы, возникающие при причинении уголовно-значимого вреда лицом, находящимся в состоянии крайней необходимости.

Нормативную основу исследования составили Конституция Российской Федерации 1993 года, Уголовный кодекс России 1996 года (в действующей редакции), уголовное законодательство России советского и досоветского периодов, ряд федеральных законов Российской Федерации (Уголовно-процессуальный кодекс РФ 2001 года, законы "О милиции", "Об оперативно-розыскной деятельности", "О прокуратуре" и другие), подзаконные акты, уголовное законодательство ряда зарубежных государств (Великобритании, Германии, Испании, Нидерландов, Польши, США, Франции, Швеции и других), доку-

преступность деяния // Уголовное право. - 1999. - № 3. - С. 13-17.

менты международного права (в частности, Римский Статут Международного уголовного суда 1998 года, Устав Нюрнбергского трибунала 1945 года, ряд документов конвенционного характера).

Изучена сложившаяся практика Верховных судов Российской Федерации (СССР, РСФСР) относительно применения нормы о крайней необходимости.

Кроме того, изучено 50 уголовных дел, рассмотренных судами регионов Южного Федерального округа России, а также соответствующих материалов следственной практики.

Цели и задачи диссертационного исследования.

Целями диссертационного исследования являются выработка комплексного, теоретически обоснованного подхода в понимании юридической сущности крайней необходимости как категории уголовного права и обстоятельства, исключающего преступность деяния по российскому уголовному праву.

Достижение указанных целей реализовывалось посредством решения следующих задач:

изучение исторической эволюции крайней необходимости в отечественном уголовном праве;

осуществление анализа юридической природы обстоятельств, исключающих преступность деяния;

определение понятия "крайняя необходимость" в уголовном праве;

проведение анализа и обобщение высказанных в научной литературе точек зрения на проблемы понимания крайней необходимости;

Определение соотношения крайней необходимости
с иными обстоятельствами, исключающими преступ
ность деяния;

проведение сравнительного анализа института крайней необходимости в уголовном праве России и зарубежных стран;

Определение юридических критериев допустимости
причинения вреда в состоянии крайней необходимо
сти.

Методологическая основа исследования.

В соответствии с общенаучными подходами к проведению теоретических исследований методологическую основу диссертационной работы составили базовые положения диалектического метода познания.

В процессе исследования использовались специальные методы:

историко-правовой - при изучении эволюции

крайней необходимости в отечественном уголовном

законодательстве;

статистический - при изучении количественных данных, характеризующих применение нормы о крайней необходимости;

сравнительно-правовой анализ - при сопоставлении понятия и пределов правомерности (допустимости) крайней необходимости в российском уголовном праве и уголовном праве ряда зарубежных стран, а также в российской и зарубежной юридической литературе;

Контент-анализ - при изучении правовых истори
ческих и современных документов, иных материалов
правового регулирования;

Социологическое исследование (анкетирование).

Применение вышеизложенных научных методов обеспечило выполнение требований комплексного подхода к диссертационному исследованию. При проведении исследования использовалась отечественная и зарубежная литература по уголовному праву, социологии, философии, психологии, гражданскому и административному праву, криминологии и уголовной политике, а также материалы выборочных исследований, проведенных научно-исследовательскими и высшими учебными заведениями и автором.

По предварительно разработанной рабочей программе изучено 50 уголовных дел и материалов следственной практики. Проанкетированы 150 сотрудников правоохранительных органов и практикующих юристов.

Научная новизна диссертационного исследования.

Диссертация является одним из первых монографических исследований, посвященных анализу крайней необходимости как обстоятельства, исключающего преступность деяния, по УК России 1996 года. Его новизна состоит в комплексной теоретической и прикладной разработке проблемы, включающей:

определение понятия "крайняя необходимость", которое дано с использованием формальнологического и системно-структурного подхода;

социальную сущность данного обстоятельства, исключающего преступность деяния;

3) современную концепцию юридической природы об
стоятельств, исключающих преступность деяния;

4) юридический анализ пределов допустимости
крайней необходимости как обстоятельства, исклю
чающих преступность деяния;

5) определение места крайней необходимости в
системе обстоятельств, исключающих преступность
деяния, в современном уголовном праве России;

Основные положения, выносимые на защиту.

Обоснование положение об изначальном исключении преступности деяния при наличии допустимого состояния крайней необходимости по признаку исключения противоправности такого вреда.

Теоретическое определение крайней необходимости как уголовно-правовой категории и соответствующего обстоятельства, исключающего преступность деяния.

Правовые характеристики источника угрожающей опасности, создающего у причинителя вреда состояние крайней необходимости («внешнего фактора»).

Обоснование объективных и субъективных юридических критериев допустимого (непротивоправного) вреда, причиненного интересам уголовно-правовой охраны в состоянии крайней необходимости.

5. Дозволительный характер правоотношения при
причинении уголовно-значимого вреда в состоянии до-

пустимой крайней необходимости. Связь возникновения такого дозволительного правоотношения с наличием «внешнего фактора», порождающего право лица на причинение вреда объекту уголовно-правовой охраны.

Критерии отграничения крайней необходимости от иных обстоятельств, исключающих преступность деяния, проводимого на основе различности внешнего фактора, обуславливающего наличие самого такого обстоятельства.

Тенденция универсализации института крайней необходимости в уголовном праве России и зарубежных государств.

Обоснованы предложения по совершенствованию уголовного законодательства в плане регламентации ответственности за превышение пределов крайней необходимости.

Теоретическая и практическая значимость результатов диссертационного исследования.

Диссертационное исследование позволило сформулировать теоретические положения, направленные на совершенствование правовых основ деятельности и правильному применению нормы Уголовного закона о крайней необходимости.

Познание механизма правового регулирования при наличии состояния крайней необходимости позволяет обоснованно установить возможность (невозможность) привлечения лица к уголовной ответственности за Фактически причиненный при данном обстоятельстве вред.

Результаты исследования могут послужить для совершенствования Уголовного законодательства и практики его применения.

при проведении научных исследований проблем крайней необходимости и иных обстоятельств, исключающих преступность деяния;

в практической деятельности сотрудников правоохранительной системы;

в учебном процессе по курсу "Уголовное право", преподаваемых на юридических факультетах высших учебных заведений России;

Апробация и практическая реализация результатов исследования осуществлялись в следующих основных направлениях:

Основные положения диссертации сообщались автором на теоретических, научно-практических конференциях и семинарах, проводимых в 2001-2002 гг. в Ставропольском государственном университете, Северо-Кавказском социальном институте (г. Ставрополь).

Положения и выводы по диссертации учитывались при разработке рабочих учебных программ для студентов очного и заочного обучения юридических вузов (Ставропольский государственный университет, Северо-Кавказский социальный институт) по дисциплине "Уголовное право".

3. Основные результаты исследования используются в практической деятельности прокуратуры Ставропольского края.

Структура и объем, диссертации определялись целями и задачами исследования. Работа состоит из введения, двух глав (шести параграфов), заключения, списка использованных при написании диссертации источников и литературы.

В первой главе изучена социальная обусловленность института крайней необходимости в российском уголовном праве, изучено его историческое развитие и юридическая природа. Здесь же проведен сравнительный анализ института крайней необходимости в современном уголовном законодательстве ряда зарубежных стран и международном уголовном праве.

Вторая глава посвящена выработке категориального определения крайней необходимости в уголовном праве, основаниям отграничения крайней необходимости от иных обстоятельств, исключающих преступность деяния, а также анализу критериев допустимости причинения вреда объектам уголовно-правовой охраны в состоянии крайней необходимости.

Диссертация оформлена в соответствии с требованиями ВАК России.

Историческая эволюция крайней необходимости в российском законодательстве

Уже в самых ранних европейских правовых памятниках мы встречаем указание на ненаказуемость деяний, совершенных в состоянии необходимости. Так, в соответствии с римским юридическим правилом «quod поп est licitum in lege, necessitas facit licitum», что не дозволялось законом, то «дозволялось необходимостью».

Понимание того, что непреступным должно расцениваться совершение деяния в состоянии необходимости («нужды») было воспринято и европейским каноническим правом, что нашло свое отражение в правиле о «краже из голодной нужды»: для спасения собственной жизни фактически дозволялось совершение деяния, которое при прочих условиях расценивалось бы как преступление.

К сожалению, отечественное уголовное законодательство средневекового периода практически не знает норм о непреступности причиненного вреда «в состоянии нужды». Видимо, одной из причин этого явилось сравнительно позднее приобщение России к общеевропейской правовой традиции, основанной на римском праве (как известно, Россия становится более восприимчивой к ев ропейской правовой культуре лишь к середине XV века, что во многом обусловлено усилением и централизацией Московского государства, его выходом на европейскую внешнеполитическую арену и, в частности, династическим браком Ивана III и последней византийской царевны Софьи Палеолог).

Уже в отечественном законодательстве XVII века можно встретить постановления о крайней необходимости. Они носят весьма отрывочный, бессистемный характер - но в них нашел отражение своеобразный «переворот» в российской юридической мысли: вынужденное причинение вреда в ряде обстоятельств не влекло уголовной репрессии.

Так, например, в Соборном Уложении 164 9 года указывалось на то, что «кто собаку убьет ручным боем, бороняся от себя, и ему за ту собаку не платить и в вину ему того не ставить» (гл. X «О суде», ст. 283) . Сравним с предыдущей статьей: «А будет кто у кого собаку убьет нарочным делом, и на нем по сыску велеть за ту собаку».5

Таким образом, по Уложению царя Алексея Романова, «нарочное» умерщвление собаки расценивается как преступление; но такое же «нарочное» деяние «не ставится в вину» (считается непреступным) при одном условии - человек спасает себя от нападения животного («боронится») .

Спасение собственной жизни и здоровья, по мнению законодателя XVII века становится тем обстоятельством, которое допускает совершение деяния, при прочих условиях считавшегося бы преступным. При этом (как бы по умолчанию) предполагается, что Уложение признает жизнь человека несравненно более важным интересом, нежели жизнь домашнего животного, и по этой причине разрешает вышеописанное деяние, совершаемое «по нужде».

Конечно, на одном примере некорректно делать вывод о формировании уголовно-правового института крайней необходимости в российском законодательстве уже в середине XVII века, но и игнорировать данный факт также нельзя.

Социальные преобразования Петра I Великого одним из следствий имели модернизацию отечественного уголовного (и прочего) законодательства по европейскому (в первую очередь, германскому) образцу. В Воинском Артикуле 1715 года нормы о крайней необходимости описаны гораздо более подробным и «универсальным» образом.

Так, 154 артикул относит к убийству только те случаи причинения смерти, которые были совершены «без нужды и смертного страха». Далее, в артикуле 180 имеется прямое указание на непреступность истребления имущества, совершаемого («востребуемого») «по необходимой нужде». Наконец, в артикуле 195 говорится о том, что «наказание воровства обыкновенно умаляется или весьма оставляется, ежели кто из крайней голодной нужды (которую он доказать имеет)" съестное, или питейное, или иное что невеликой цены украдет».6

И хотя в толковании к артикулу 154 ничего не говориться собственно о «нужде» (кроме состояния обороны причинителя смерти), по причине которой происходит «смертоубийство», таковое обстоятельство рассмотрено в иных статьях Артикула. И уже в артикуле 180 петровский законодатель, говоря о «необходимой нужде», полностью освобождает от ответственности лиц, сломавших либо сжегших «дворы, бревна, заборы» или «хлеб на поле стравивших». В артикуле 195 речь идет не об освобождении от ответственности, а об уменьшении («умалении») наказания за «вынужденные» кражи - при этом прямо указано на источник такой «нужды» - голод.

Юридическая природа крайней необходимости

В настоящем параграфе мы попытаемся выработать понятие крайней необходимости в соответствии с действующим УК России. Но вначале представляется необходимым определиться с юридической природой крайней необходимости как одного из обстоятельств, исключающих преступность деяния по УК РФ.

Повторимся: в теории и практике уголовного права до принятия УК РФ 1996 года как правило говорилось об этих обстоятельствах как об исключающих общественную опасность деяния.

Такой подход был определен в "классической" советской школе уголовного права. Так, А.А. Пионтковский писал: "При некоторых обстоятельствах деяния, по своим внешним чертам схожие с признаками того или иного преступления, в действительности не являются общественно опасными; они не только не представляют собой опасности... но, наоборот, являются полезными".

И.И. Слуцкий, положив в основу также исключение общественной опасности, предложил еще в середине 50-х годов XX века классификацию названных обстоятельств в зависимости от степени их "общественной полезности": всегда общественно полезные, общественно полезные "в ряде случаев" и обстоятельства, просто исключающие общественную опасность.

В любом случае, этот авторитетный исследователь говорил об обстоятельстве, в силу которого содеянное (формально содержащее элементы того или иного состава преступления) теряет признаки общественной опасности как универсальной категории, определяющей преступность самого деяния.

По мнению И. И. Слуцкого изучаемые обстоятельства делятся на:

1) те, в которых ярко выражена общественная полезность и правомерность (необходимая оборона, принятие мер необходимых для задержания преступника, крайняя необходимость, исполнение законного приказа, выполнение служебных профессиональных обязанностей, осуществление своего права и принуждение к повиновению (в армии, флоте и военизированных учреждениях);

2) которые, хотя и исключают общественную опасность и наказуемость деяния, но не делают их в ряде случаев полезными и правомерными (добровольный отказ от преступления, согласие потерпевшего, малозначительность правонарушения, изменение закона, изменение социально-политической обстановки, истечение сроков давности уголовного преследования и давности приговора) ;

3) физическое принуждение и непреодолимая сила. При этом, все же не совсем ясным было то, как исключают "общественную опасность" деяния последние два обстоятельства.

В более поздний период определяющей позицией в теории отечественного уголовного права осталось положение об исключении общественной опасности деяния, совершенного при любом из этих обстоятельств. Такой подход к определению юридической природы обстоятельств, исключающих преступность деяния, в целом сохраняется и в настоящее время.

Так, Н.И. Пикуров считает, что при наличии обстоятельства, исключающего преступность, деяние "не только не является общественно опасным, но направлено на достижение общественно полезных целей, либо нейтрально по отношению к общественным интересам".32 "Общественно полезными" считает ряд таких обстоятельств Б.В. Разгильдеев.33

Примеры подобного понимания в новейшей литературе юридической природы обстоятельств, исключающих преступность деяния, можно продолжить, но суть их сводится к повторению «классической» советской доктрины об исключении признака общественной опасности при наличии того или иного обстоятельства.

При этом не получил окончательного разрешения вопрос о том, что исключается при наличии такого обстоятельства: само событие преступления либо состав преступления в совершенном деянии.

А В. А. Елеонский относит некоторые из обстоятельств, исключающих преступность деяния, к "поощряющим социально-правовую активность личности."34

Как заметил Ю.В. Голик, поощрительная норма должна применяться, когда наказание становится явно неэффективным либо когда частично отбытое наказание уже сыграло свою роль. В любом случае, "поощрять" можно то лицо, которое совершило преступление - а все названные обстоятельства исключают как раз преступность деяния. Согласно позиции Н.И. Загородникова и Н.А. Стручкова, рассматриваемые нормы поощрительными не являются в принципе, поскольку они ничего не прибавляют к объему прав гражданина, не дают ему никаких новых благ.36

Понятие крайней необходимости по рос сийскому уголовному праву

В соответствии со ст. 39 УК РФ, не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в состоянии крайней необходимости, то есть для устранения опасности, непосредственно угрожающей личности и правам данного лица или иных лиц, охраняемым законом интересам общества или государства, если эта опасность не могла быть устранена иными средствами и при этом не было допущено превышения пределов крайней необходимости.

Таким образом, законодательно определено, что состояние крайней необходимости изначально обусловлено "опасностью" причинения вреда объектам уголовно-правовой охраны.

Для отечественной теории традиционна позиция о том, что крайняя необходимость заключается в причинении вреда правоохраняемым интересам (личности, обществу и государству) для предотвращения неотвратимого в этих условиях иными средствами большего вреда, угрожающего этим же интересам.

В российской науке досоветского времени крайняя необходимость обычно определялась как «нарушение какого-либо правоохраняемого интереса или неисполнение какой-либо правовой обязанности», обусловленное целью защиты другого правоохраняемого интереса и другими способами, кроме причинения вреда третьим лицам, «недостижимое».

В советский период крайняя необходимость определялась скорее не как результат, а как причина причинения вреда интересу уголовно-правовой охраны.

Так, одним из наиболее распространенных определений крайней необходимости стало следующее: крайняя необходимость есть «положение лица», в котором оно только путем совершения какого-либо по «внешнему характеру» преступного действия, «не заключающего в себе признаков необходимой обороны», может предотвратить грозящую опасность для каких-либо охраняемых законом интересов."

Также крайняя необходимость в целом часто понималась как «состояние», при котором для предотвращения какой-либо «значительной» опасности, угрожающей правоохраняемым интересам, причиняется вред другому правоохраняемому интересу.100

Для сравнения приведем несколько современных определений крайней необходимости. Крайняя необходимость - это «состояние», вызванное к жизни опасностью, угрожающей интересам уголовно-правовой охраны, а также фактической невозможностью устранить эту опасность иными способами и средствами (P.P. Галиакбаров) .101

Крайняя необходимость - это «обстановка», вынуждающая лицо совершить деяние, формально считающееся преступным (А.А. Тер-Акопов) .102

Крайняя необходимость - это всегда «столкновение» двух правоохраняемых интересов, когда предотвратить наступление вреда одному из них можно, лишь причинив вред другому; это, по существу, ситуация «поиска выхода» в целях недопущения вреда одному из право-охраняемых интересов.103

Итак, крайняя необходимость - это «положение лица», «обстановка», «состояние» угрожаемого вреда. Можно продолжить: данная "опасность" вреда, его угроза, по всей видимости, и является тем "внешним фактором", который лежит в основе возникновения права на причинение вреда.

Для западной юридической мысли состояние необходимости причинения вреда обычно определяется как правомерное нарушение формального уголовно-правового запрета, если таковое совершается для устранения опасности, угрожающей другим законным интересам.

Крайняя необходимость и иные обстоя тельства, исключающие преступность деяния

Закрепление в УК РФ новой системы обстоятельств, исключающих преступность деяния, требует более четкого и последовательно отграничения их друг от друга. Эта потребность вызвана как задачей правильного применения положений Уголовного закона об обстоятельствах, исключающих преступность деяния, так и проблемой понимания соответствующих норм. Например, серьезные сложности возникают при уяснении юридической природы такого обстоятельства, как преодолимое психическое и физическое принуждение, пределы допустимости которого решаются по правилам крайней необходимости (ч. 2 ст. 40 УК РФ).

По этим причинам представляется необходимым провести отграничение института крайней необходимости от иных обстоятельств, исключающих преступность деяния, в первую очередь - необходимой обороны, обоснованного риска и принуждения.

Крайняя необходимость и необходимая оборона. Общепризнанно, что необходимая оборона как право на причинение вреда посягающему существует постольку, поскольку оно необходимо для пресечения общественно опасного посягательства.115 Исходя из этого, законодатель считает причинение вреда посягающему с целью защиты правовых интересов правомерным, если при этом не было допущено превышение пределов необходимой обороны (ст. 37 УК РФ) .

Целью, основной задачей действий лица, осуществляющего право необходимой обороны, является отражение общественно опасного посягательства, устранение непосредственной опасности, грозящей причинением вреда общественному или индивидуальному интересу.

Этой целью необходимой обороны оправдывается и содержание оборонительных действий, а также то, что эти действия не должны обязательно причинить посягающему вред, равный, эквивалентный угрожавшему вреду.

Вред причиняемый посягающему лицом, действующим в состоянии необходимой обороны, может быть, поэтому, не только меньшим, но и равным, или даже большим, чем тот который мог быть причинен посягающим.

Но юридическая природа права на оборону состоит в том, что основанием необходимой обороны названо общественно опасное посягательство. В этой же норме указаны объективные и субъективные признаки обороны.

Первый объективный признак защиты раскрывает ее сущность, характеризуя способ обороны. Второй признак уточняет временной характер предоставляемого права. Сущность его состоит в том, что необходимая оборона допускается лишь в пределах того времени, которое занимает общественно опасное посягательство. Третий признак определяет пределы допустимого вреда. Согласно этому признаку причиненный посягающему вред не должен явно не соответствовать характеру и опасности посягательства. Наконец, четвертый признак (субъективный признак) характеризует цель оборонительных действии.

Следовательно, необходимая оборона - состояние защиты, содержанием короткой является причинение либо создание угрозы причинения физического вреда лицу, совершающему общественно опасное, наличное и реальное посягательство на охраняемые уголовным законом интересы. При этом такое еще не окончившееся посягательство является "внешним фактором", дающим право защищающемуся (либо защищающему интересы других лиц, общества или государства) на причинение уголовно-значимого вреда посягающему.118

«Внешним фактором», порождающим состояние крайней необходимости, является любое воздействие; если таковым выступает поведение другого лица, то оно не должно иметь признак общественной опасности: в противном случае возникает состояние обороны.

Кроме того, в качестве прямого основания разграничения необходимой обороны и крайней необходимости является направленность причиняемого вреда - оборона выражается в причинении вреда нападающему, а при необходимости вред причиняется интересам третьих лиц, непосредственно не являющихся источниками угрожающей опасности.

При необходимой обороне отсутствует столкновение правоохраняемых интересов, что является обязательным условием существования ситуации крайней необходимости.

Следовательно, основанием отграничения данных уголовно-правовых институтов является характер и содержание «внешнего фактора», на основе которого и возникают данные обстоятельства.

По этой изначальной причине и критерии допустимости, и характер причиненного вреда, и иные юридические последствия обороны и крайней необходимости различны.

Необходимо особо отметить, что различие в юридической природе необходимой обороны и крайней необходимости, а также в юридической оценке вреда, причиненного при этих обстоятельствах, становились предметом Фундаментальных исследований - по этой причине мы не будем повторять многократно сказанное.

Социальная и правовая сущность института крайней необходимости, его анализ по зарубежному уголовному законодательству. Юридические признаки крайней необходимости по российскому уголовному праву. Дифференциация и индивидуализация уголовной ответственности.
Краткое сожержание материала:

Размещено на

Оглавление

• Введение
• 1.2 Понятие и социальная сущность крайней необходимости
• 1.3 Институт крайней необходимости в зарубежном уголовном законодательстве
• 2. Система юридических признаков крайней необходимости по российскому уголовному праву
• 2.1 Условия правомерности крайней необходимости
• 2.1.1 Условия, определяющие состояние крайней необходимости
• 2.1.2 Условия правомерности действий при крайней необходимости
• 2.2 Объективные и субъективные признаки превышения пределов крайней необходимости
• 2.3 Соотношение института крайней необходимости с другими обстоятельствами, исключающими преступность деяния
• 3. Проблемы дифференциации и индивидуализации уголовной ответственности за вред, причиненный в обстановке крайней необходимости
• Заключение
• Список использованных источников

Введение

Крайняя необходимость традиционно занимает важное место в системе обстоятельств, исключающих преступность деяния. В современных условиях роль и значение этого института резко возрастают. Периоды социально-политических преобразований неизбежно сопровождаются экономической нестабильностью, вооруженными конфликтами на социальной, этнической, национальной и религиозной почве, повышенным риском техногенных аварий и катастроф.

Статистические данные свидетельствуют о стабильном росте численности пожаров, аварий, взрывов, несчастных случаев в быту и на производстве. Из-за износа техники, производственного оборудования остается высоким уровень травматизма работников, обслуживающего персонала. Специалисты различных отраслей промышленности обращают внимание на систематически сбои в работе техники, опасность дальнейшего использования ряда объектов жизнеобеспечения. Характерными приметами времени становятся авиакатастрофы, железнодорожные аварии.

Институт крайней необходимости занимает большое место в деятельности органов охраны правопорядка. В обстановке социальной и политической нестабильности общества, роста преступности и различных происшествий резко возросла роль методов силового воздействия в решении задач, возложенных на силовые структуры по борьбе с преступностью и иными правонарушениями, условия правомерности применения которых в значительной степени определяются институтом крайней необходимости. От того, насколько сотрудники этих служб профессионально владеют знаниями о механизме применения института крайней необходимости в условиях устранения разного рода опасностей, в конечном счете зависит результативность их деятельности в современных условиях. Вышесказанное определяет актуал ь ность изучения этого института уголовного права.

институт крайняя необходимость уголовный

Освещению вопросов института крайней необходимости были посвящены монографии В.Ф. Антонова, Ю.В. Баулина, М.С. Гринберга, С.А. Домахина, Н.Д. Дурманова, В.Н. Козака, Н.А. Овезова, Н.Н. Паше-Озерского, Н.Н. Розина, И.И. Слуцкого. Проблемы крайней необходимости в своих работах затрагивали Х.Д. Аликперов, Е.В. Благов, Б.С. Волков, П.С. Дагель, Ю.А. Демидов, В.А. Елеонский, И.И. Карпец, В.Ф. Кириченко, А.О. Кистяковский, В.Н. Кудрявцев, Н.Ф. Кузнецова, А.В. Наумов, Э.Я. Немировский, Н.А. Огурцов, В.Д. Пакутин, А.А. Пионтковский, А.И. Санталов, А.Б. Сахаров, И.Л. Сергеевский, Н.С. Таганцев, А.А. Тер-Акопов, К.Ф. Тихонов, В.И. Ткаченко, А.Н. Трайнин, Б.С. Утевский, Е.А. Фролов, Р.Г. Шавгулидзе, М.Д. Шаргородский, М.И. Якубович и другие.

Однако стоит отметить, что в связи с изменениями, произошедшими в последнее время в политической, экономической и социальной сферах жизнедеятельности общества и государства, появилось достаточное количество проблем применения нормы о крайней необходимости, требующих своего урегулирования, что обусловливает актуальность темы.

Объектом исследования выступает деяние, причиняющее вред в состоянии крайней необходимости, и его место в системе обстоятельств, исключающих преступность деяния.

Предметом исследования является состав правомерного деяния, причиняющего вред в состоянии крайней необходимости.

Целью исследования является теоретический анализ данного обстоятельства, исключающего преступность деяния и практики применения норм о крайней необходимости, и разработка на этой основе предложений по совершенствованию действующего законодательства. Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи :

1) изучить процесс развития и формирования института крайней необходимости,

2) выявить сущность крайней необходимости и ее социальное назначение;

3) рассмотреть правовую регламентацию института крайней необходимости в уголовном законодательстве зарубежных стран;

4) проанализировать условия правомерности применения крайней необходимости;

5) рассмотреть объективные и субъективные признаки превышения пределов крайней необходимости

6) выявить основные критерии, отграничивающие крайнюю необходимость от иных обстоятельств, исключающих преступность деяния;

7) рассмотреть проблемы, связанные с дифференциацией и индивидуализацией уголовной ответственности за вред, причиненный в обстановке крайней необходимости

Методологической основой исследования послужили общенаучные и частнонаучные методы познания: диалектический, исторический, аксиологический, сравнительного и системного анализа.

Нормативную основу исследования составили Конституция РФ, действующее уголовное и гражданское законодательство, законодательство зарубежных государств.

Указанные выше цель и задачи исследования обусловили структуру выпускной квалификационной работы, которая состоит из настоящего введения, трех глав, заключения и списка использованных источников.

1. Социальная и правовая сущность института крайней необходимости

1.1 Развитие учения о крайней необходимости

Институт крайней необходимости относится к числу древнейших институтов уголовного права. Исторические данные свидетельствуют о том, что первые нормы, устраняющие ответственность лица, причинившего вынужденный вред общественно значимым интересам, возникли в результате формального закрепления норм обычного права.

Постановления о допустимости причинения вреда с целью защиты более ценного блага были известны римскому праву.

Эдикты Ульпиана указывали на то, что "при коллизии двух неравноценных благ устраняется всякий иск", "не подвергается никакой ответственности тот, кто выбросил в море чужой товар для спасения своего". Древнеримское право допускало разрушение дома в случае пожара, с дальнейшим предъявлением иска к виновному, самовольное изъятие чужой вещи во время угрожающей ей опасности. Принципы крайней необходимости применялись и к принудительным сделкам, и к невозможности исполнения обязательств.

Вместе с тем в древнеримском праве не существовало общего законодательного определения крайней необходимости. Общая концепция крайней необходимости применялась лишь для защиты имущественных прав и интересов. Более содержательный подход к праву крайней необходимости наблюдается у средневековых канонистов.

Основными источниками канонического права 1 1 Каноническое право - право, исходящее из законодательного авторитета христианской церкви. были Bussordnungen и Corpus iuris canonici. Согласно им крайней необходимостью оправдывались такие действия, как совершение священником богослужения при отсутствии надлежащей обстановки, употребление запрещенной церковными правилами пищи (например, прерывание поста), нарушение принятого обета. Для защиты жизни правомерно было жертвовать всяким чужим благом (жизнью, телесной неприкосновенностью, имуществом). С этой целью допускалось также нарушение любой обязанности. Наказание за несоблюдение установленных законом запретов либо устранялось, либо значительно смягчалось. Наказание устранялось и в случаях, когда мотивом совершения преступного деяния был страх. Кража по нужде наказывалась только в случаях, когда была совершена неоднократно.

Средневековыми канонистами были разработаны и введены в практику такие принципы, как: "Нужда закона не знает", "Что не дозволено законом, делает дозволенным необходимость", "Необходимость не знает закона и сама творит себе закон" 11 См.: Энциклопедия государства и права /Под ред.П.И. Стучки.Т. 2.М., 1930.С. 423. .

Идеи о защите охраняемых благ путем причинения вреда менее ценным благам находят отражения во всем древнегерманском праве. По Вестготскому проекту бедняк, который не смог найти работы и для утоления собственного голода или голода своих близких тайно совершил хищение, не признавался виновным и подвергался наказанию только за третью такую кражу; путник мог развести огонь в чужом лесу, срезать ветви с деревьев, чтобы исправить повозку, пустить утомленного коня пастись на чужой луг, собирать для утоления голода ягоды и грибы.

Введение……………………………………………………………………………...3

1. Понятие и признаки крайней необходимости………………………………..4

1.1. Понятие, значение и история крайней необходимости как уголовно-правового института……………………………………………………………4

1.2. Условия правомерности действий, совершенных в состоянии крайней необходимости………………………………………………………………….8

1.2.1. Условия, характеризующие опасность………………………………………8

1.2.2. Условия, характеризующие действия, направ­ленные на устранение опасности……………………………………………………………………..14

2. Отличие крайней необходимости от других обстоятельств исключающих преступность деяния………………………………………………………….22

3. Ответственность за превышение пределов крайней необходимости…...24

Заключение………………………………………………………………………….26

Список используемой литературы………………………………………………...28

Приложение…………………………………………………………………………29

Введение

Действующее уголовное законодательство в чис­ле обстоятельств, исключающих преступность дея­ния, предусматривает и крайнюю необходимость (ст. 39 УК РФ).

Состояние крайней необходимости порождается коллизией двух правоохраняемых ин­тересов, когда во имя спасения одного (более важного) из них приносится в жертву другой, менее важный.

Например, для спасения людей и имущества от наводнения самовольно захватывается речное транс­портное средство.

Действия эти внешне подпадают под признаки состава преступления, предусмотрен­ного ст. 211 УК, но преступными они не являются поскольку совершены в условиях крайней необхо­димости.

Таким образом, действия (а иногда бездейст­вие), совершенные в условиях крайней необходи­мости, не являются преступными вследствие того, что не содержат основного материального признака преступления (общественной опасности) и призна­ются законодателем социально полезными и отве­чающими интересам общества.

1. Понятие и признаки крайней необходимости

1.1. Понятие, значение и история крайней необходимости как уголовно-правового института

Институт крайней необходимости - один из старейших институтов уголовного права. «Упоминание о нем в отечественном законодательст­ве мы находим в гл. Х Соборного Уложения 1649 г В ст. 283 говорится: "а будет кто собаку убьет руч­ным боем не из ружья, бороняся от себя, и ему за ту собаку цены не платить, и в вину ему того не ставити"».

«В дальнейшем институт крайней необходимос­ти получил развитие в Воинском Уставе Петра I, Положения о крайней необходимости нашли отра­жение в артикулах 123,154,180 и 195. Так, в артику­ле 180 указывалось: "тако и с теми таким же обра­зом поступать надлежит, когда у подданных дворы, бревна, заборы и прочее сломаны и сожжены или хлеб на поле отравлен, или потрачен будет, разве по необходимой нужде востребуется и на то позволится».

Данной нормой предусматривалась ответствен­ность за истребление чужого имущества, однако в качестве обстоятельства, исключающего уголовную ответственность, называлась "необходимая нужда в этом", то есть когда существует в этом крайняя необ­ходимость.

В условиях крайней необходимости (крайней голодной нужды) признавались в артикуле 195 Во­инского Устава Петра I действия, образующие кра­жу продуктов, если она была малозначительной.

Наказание воровства обыкновенно умаляется или весьма отставляется ежели кто из крайней голодной нужды (которую он доказать имеет) съест­ные или питейные, или иное, что не великой цены украдет.

В более поздние годы, «анализируя в своих тру­дах институт крайней необходимости, Н.С. Таганцев писал, что положения о нем в действующих за­конодательных актах (Свод Законов по изданию 1842 г. и Уложение 1845 г.) были крайне неопреде­ленны и противоречивы». На наш взгляд, более про­грессивными и отвечающими потребностям практи­ки являлись положения о крайней необходимос­ти, нашедшие отражение в Уголовном Уложении 1903 г. Так, в ст. 46 говорилось, что "не почитается преступным деяние, учиненное для спасения жизни своей или другого лица от происшедшей вследствие угрозы, незаконного принуждения или иной причи­ны опасности, в то самое время другим средством неотвратимой. При тех же условиях не почитается преступным и деяние, учиненное для ограждения здоровья, свободы, целомудрия или иного личного или имущественного блага, если учинивший имел достаточное основание считать причиняемый им вред маловажным сравнительного с охраняемым благом.

«Проводя сравнительный анализ Уложения 1845 г. и Уголовного Уложения 1903 г. в аспекте положений о крайней необходимости, Н.С. Таганцев писал, "то "Уложение 1845 года упоминало толь­ко о защите жизни, а действующее Уголовное Уложение рядом с защитой жизни ставит охрану здоровья, свободы, целомудрия, а равно всякого иного личного имущественного блага. Система Уло­жения и с теоретической и с практической точки зрения представляется более целесообразной».

Институт крайней необходимости подвергался изменениям и в советский период развития уголов­ного законодательства. Впервые нормы крайней не­обходимости были включены в УК РСФСР 1922 г., а в УК 1926 г. существенно дополнены. Так, в ст. 13 УК РСФСР 1926 г. говорилось, что "меры социаль­ной защиты судебно-исправительного характера не применяются вовсе к лицам, совершившим общест­венно-опасные действия, если судом будет призна­но, что эти действия были совершены или в состоя­нии необходимой обороны против посягательств на Советскую власть и революционный порядок либо на личность оборонявшегося или другого лица, если при этом не было допущено превышения пределов необходимой обороны.

Меры социальной защиты судебно-исправитель­ного характера не применяются, когда те же дейст­вия были совершены для отвращения опасности, которая была неотвратима при данных обстоятель­ствах другими средствами, если причиненный при этом вред являлся менее важным по сравнению с предупрежденным вредом.

Фактически, законодатель признавал действия, совершенные в состоянии крайней необходимости, как впрочем и при необходимой обороне, общест­венно-опасными и ненаказуемыми лишь в силу ука­зания на это в законодательстве.

Такая формулировка закона существенным об­разом снижала социальную активность граждан в борьбе с общественно-опасными посягательствами и в защите охраняемых законодательством общест­венных отношений от грозящей опасности.

«Н.А. Бе­ляев правильно заметил, что, вряд ли кто захочет рисковать своей жизнью, своим здоровьем, своим имуществом, если вред нападающему (при необхо­димой обороне) или третьим лицам (при крайней необходимости), причиненный при отражении по­сягательства или иной угрозе, рассматривается го­сударством как опасный для общества».

В такой ре­дакции указанная норма просуществовала 34 года и только принятие УК РСФСР 1960 г. позволило редакционно изменить ее и наполнить социально-по­зитивным содержанием. По своей правовой сущнос­ти действия, совершенные в состоянии крайней не­обходимости, признавались непреступными и ис­ключающими уголовную ответственность. По соци­альной значимости они были отнесены к общест­венно-полезным действиям, одобряемым и поощ­ряемым государством. Таким образом, закрепление в законодательстве правовых и социальных основа­ний для обоснования действий, совершаемых в ус­ловиях крайней необходимости, предоставляло гражданам широкую возможность принимать учас­тие в предотвращении вреда правоохраняемым ин­тересам.

Аналогичным образом решается этот вопрос и в современной доктрине уголовного права. В соответ­ствии со ст. 39 УК РФ, "не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в состоянии крайней необходимости, то есть для устранения опасности, непосредственно уг­рожающей личности и правам данного лица или иных лиц, охраняемым законом интересам общест­ва или государства, если эта опасность не могла быть устранена иными средствами и при этот не было до­пущено превышения пределов крайней необходи­мости".

Существенной новацией является дополнение нормы о крайней необходимости указанием на пре­вышение ее пределов (эксцесс крайней необходимос­ти), понятие которого дается в ч. 2 ст. 39 УК РФ.

Следует отметить, что многие ученые-кримина­листы, занимающиеся исследованием института крайней необходимости, высказывали предложения о его дополнении понятием "превышение". Еще ра­нее, до принятия нового УК, авторы теоретической модели УК справедливо отмечали, что такая зако­нодательная норма ориентировала бы практику на правильное установление состояния крайней необ­ходимости и надлежащую правовую оценку дейст­вия, хотя и выходящих за ее пределы, но в силу со­циально оправданных мотивов их совершения, пред­ставляющих меньшую общественную опасность. На наш взгляд, это решение законодателя является весь­ма правильным и отвечающим требованиям правоприменительной практики.

Говоря о социально-правовой природе институ­та крайней необходимости, следует подчеркнуть, что право на защиту от опасности, угрожающей охраня­емым законодательством интересам личности, ее правам, а также правам и свободам иных лиц, обще­ства и государства является неотъемлемым, естест­венным и субъективным правом любого человека, - будь то гражданин России, гражданин другого госу­дарства или лицо без гражданства. Каждый может использовать это субъективное право на защиту ука­занных благ собственными силами, но может и ук­лониться от его осуществления. В последнем случае такое бездействие заслуживает лишь морального осуждения, но исключает уголовную ответствен­ность. Вместе с тем, такое положение не распростра­няется на некоторые категории лиц, на которых воз­ложены служебная или специальная обязанность бороться с опасностями, предотвращая причинение вреда личным, общественным или государственным интересам. Эти относится к сотрудникам милиции, которые не могут уклониться, например, от задер­жания особо опасного преступника, ссылаясь на ис­ключительную опасность для их жизни и здоровья. Также они не вправе отказаться от освобождения лиц, захваченных в качестве заложников, ссылаясь на то, что это опасно.

Работники пожарной охраны не вправе укло­няться от выполнения своих обязанностей при ту­шению пожара и спасении людей, ссылаясь на не­возможность предотвращения опасности, представ­ляющей для них угрозу.

Обязанность бороться с опасностью возлагается и на других лиц: военнослужащих, медицинских ра­ботников, сотрудников различных спасательных служб.

Таким образом, учитывая то, что институт край­ней необходимости обладает исключительно важ­ными правовыми и социальными свойствами, есть все основания говорить о возведении его в ранг кон­ституционного права.

Исходя из изложенного, можно заключить, что крайняя необходимость является специфическим способом защиты более ценного блага путем причи­нения вреда менее ценному. Однако действия субъ­екта, совершаемые в состоянии крайней необходи­мости, могут быть признаны общественно полезны­ми и непреступными только при соблюдении всех указанных в законе (ст. 39 УК) условий. В теории уголовного права принято классифицировать их на две группы: условия, характеризующие опасность и условия, характеризующие действия, направленные на устранение опасности.

Опасность причинения вреда, ее невозможно устранить иными средствами, сам вред причиняется третьим лицам. Превышение пределов крайней необходимости связано с причинением равного или большего вреда, чем предотвращенный вред. 2. Понятие и цели наказания Наказание в уголовном праве, так же как и преступление, – явление социально-правовое. Социальное назначение наказания состоит в том, что...

Учетом физических и психических особенностей личности вся обстановка происшедшего свидетельствовала о возникшей угрозе, хотя фактически ее и не было, лицо считается действовавшим по правилам крайней необходимости. 2. Условия правомерности, относящиеся к защите, сводятся к таким факторам, как своевременность, невозможность устранения опасности без причинения вреда, меньший размер вреда и...

Работа посвящена основным аспектам крайней необходимости и проблемам ее применения при квалификации преступлений

Введение……………………………………………........................................3
Глава 1. Развитие норм, регламентировавших крайнюю необходимость в уголовном законодательстве
§1. История развития института крайней необходимости
в дореволюционном уголовном законодательстве России………...............5
§2. История развития института крайней необходимости в постреволюционном уголовном законодательстве России…………………..14
Глава 2. Социальная природа и правовая характеристика крайней необходимости
§1. Правовая характеристика крайней необходимости в
современном уголовном праве……………………………………………...20
§2. Социальная природа крайней необходимости…………………………25
§3. Условия правомерности крайней необходимости…….……………….43
Заключение………………………………………….......................................59
Список использованных источников ……………..……………………….62

Работа содержит 1 файл

ИНСТИТУТ КРАЙНЕЙ НЕОБХОДИМОСТИ В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ
Оглавление

Введение…………………………………………….. .............................. ........3

Глава 1. Развитие норм, регламентировавших крайнюю необходимость в уголовном законодательстве

§1. История развития института крайней необходимости

в дореволюционном уголовном законодательстве России………...............5

§2. История развития института крайней необходимости в постреволюционном уголовном законодательстве России…………………..14

Глава 2. Социальная природа и правовая характеристика крайней необходимости

§1. Правовая характеристика крайней необходимости в

современном уголовном праве……………………………………… ……...20

§2. Социальная природа крайней необходимости…………………………25

§3. Условия правомерности крайней необходимости…….……………….43

Заключение…………………………………………. .............................. ........59

Список использованных источников ……………..……………………….62

ВВЕДЕНИЕ

Глава 1. Развитие норм, регламентировавших крайнюю необходимость в уголовном законодательстве

§1. История развития института крайней необходимости в дореволюционном уголовном законодательстве России

Уголовный кодекс РФ выделил в отдельную главу перечень обстоятельств, исключающих преступность деяния. К указанным обстоятельствам закон относит и крайнюю необходимость (ст. 39 УК), которая была известна законодательству ранее. В формулировку ст.39 УК законодатель внес ряд существенных дополнений по сравнению с предыдущим законодательством. В частности сформулировано определение понятия превышения пределов крайней необходимости. Однако для выяснения жизненности и обоснованности действующей нормы, регламентирующей крайнюю необходимость, следует обратиться к истории развития данного института и проследить тенденции его развития.

«Изучение прошлого может и должно служить средством для того, чтобы понять настоящее и предвидеть будущее и на основе этого осмыслить развитие науки как целенаправленный исторический процесс. В этом состоит на мой взгляд одна из основных, если не главных задач истории науки» 1 .

Институт крайней необходимости является одним из древнейших институтов права, позволяющий регулировать вопросы, возникающие при столкновении в экстремальных ситуациях законных прав и интересов.

По Римскому праву, состояние крайней необходимости могло приводить иногда к нанесению кем-либо повреждений чужому имуществу. Потерпевший не получал в этом случае иска на возмещение. Так известный древнеримский юрист Лабеон отмечал, что не следует предоставлять никакого иска, если гонимый бурей корабль наскочил на канаты якорей другого и матросы обрубили канаты, поскольку нельзя было выбраться никаким другим образом, как обрубить канаты 2 .

В целом состояние крайней необходимости в рамках римского гражданского права рассматривалось применительно к отдельным случаям, без выработки общего понятия крайней необходимости.

В дальнейшем теория крайней необходимости подробно рассматривалась в трудах выдающихся ученых. Так, Фихте рассматривал случай крайней необходимости на примере случая, где гибель грозит жизни двум индивидам и спастись может один, за счет гибели другого. О праве, по его мнению, в этом случае не может быть и речи, право на жизнь отнято у обоих участников естественным путем. Решение этой коллизии зависит не от права, а от физической силы и произвола участников. Но так как, все же после совершения деятель встает под господство закона, то право необходимости можно рассматривать, как право считать себя совершенно изъятым из сферы влияния закона 3 .

Кант, положение крайней необходимости также рассматривал на примере двух лиц, потерпевших крушение и находящихся в море, и когда один из них для спасения своей жизни сталкивает другого в воду. В отличии от Фихте, он не углубляется в естественно-правовую сферу, а рассматривает этот вопрос с точки зрения уголовной политики. Действия лица, выживающего за счет гибели другого, Кант считал неправомерными, но и ненаказуемыми вследствие бессилия закона в этом случае. Угроза еще неопределенным злом (смертной казнью) по судебному приговору не в состоянии превысить страх перед действительным, неминуемо грозящим злом (угроза утонуть), отмечал Кант. Идеи Канта на крайнюю необходимость были положены в основу уголовно-правовых теорий, рассматривающих деяние, причиняющее вред в состоянии крайней необходимости, как противоправное, но все же исключающее наказание 4 .

Взгляды Канта на крайнюю необходимость расходятся с основными положениями его же уголовно-правовой теории, где преступление рассматривается как нарушение безусловной обязанности (обязанности не лишать жизни), за которым должно неминуемо следовать наказание, назначаемое по принципу талиона.

Дальнейшее развитие теории крайней необходимости, в рамках учения Канта, получило в концепции Ансельма Фейербаха. По мнению Фейербарха, при непосредственной угрозе жизни человек находится в состоянии невменяемости, под которой понимается неспособность согласовывать свое волеопределение с законом. Закон по Фейербаху бессилен устрашить человека в случаях: 1. совершения деяния под влиянием мучительных страданий, которые выше сил обычной человеческой выносливости (например: кража с голоду); 2. наличия неминуемой опасности для жизни или иного невознагражденного блага, где правонарушение является единственным выходом 5 .

В отличии от вышерассмотренных тачек зрений, Гегель считал деяние, совершенное в состоянии крайней необходимости, деянием правомерным. «Жизнь находящаяся в состоянии крайней необходимости и вступившая в коллизию с правомерной собственностью другого, может притязать на право крайней необходимости (не как на справедливость, а как на право), поскольку на одной стороне - бесконечное поражение существования и тем самым полное бесправие, на другой только поражение единичного ограниченного существования свободы, причем вместе с тем признается право как таковое и правоспособность того, кто поражается в этой собственности». Различая право объективное и субъективное, он считал: «Жизнь как совокупность целей имеет право пойти наперекор абстрактному праву. Если, например, жизнь может быть поддержана посредством кражи хлеба, то этим, правда, поражается собственность другого человека, но было бы неправомерно рассматривать этот поступок как обычное воровство. Если бы человеку, жизни которого угрожает опасность, не было дозволено действовать так, чтобы сохранить её, он был бы определен как бесправный, и этим отказом ему в жизни отрицалась бы вся его свобода...» 6 .

Эти взгляды основываются на понимании Гегелем права как осуществлении свободы свободной воли. Гегель также отмечал признак наличности угрозы, выступающего одним из условий правомерности «... только нужда непосредственно настоящего может оправдать не правовой поступок, ибо в несовершении его заключалась бы совершение неправа, причем наивысшего, а именно полное отрицание наличного бытия свободы». От взглядов Гегеля на крайнюю необходимость ведут свое происхождение теории, рассматривающие крайнюю необходимость как обстоятельство, исключающее противоправность, совершенного в этом состоянии деяния 7 . Гегель рассматривал право крайней необходимости на примере двух неравнозначных благ, вопрос о коллизии двух равнозначных прав им не рассматривался.

Таковы взгляды наиболее видных представителей философии, чьи воззрения оказали влияние на развитие правовой мысли, в частности, институт крайней необходимости. Следует отметить, что положения крайней необходимости разрабатывались в рамках соответствующих философских систем, в связи с общеюридическими воззрениями того или иного автора на право и закон и применительно к «узким» ситуациям, на примере коллизии двух равнозначных, или резко различающих по ценности интересов.

Тем не менее в целом, к современным условиям основные положения учений Фихте, Канта, Гегеля относительно крайней необходимости вполне применимы, так как они учитывают природу человека, его потребности.

Первое упоминание о крайней необходимости в российском праве имеется в Соборном Уложении 1649 г., где в ст.283 говорилось: «А будет, кто собаку убьет ручным боем не из ружья, бороняся от себя, и ему за ту собаку цены не платить и вину ему того не ставить» 8 . Однако как видно здесь имеется частный случай крайней необходимости.

В артикуле Воинском Петра I, тоже нет четкого определения крайней необходимости, а указывается только на крайнюю нужду при квалификации отдельных преступлений. По мнению историков это уже свидетельствует о существовании института крайней необходимости. В частности в артикуле 88. отмечалось, что «Никто из солдат да не дерзнет после тапты из своей квартиры выходить или в квартире не быть, разве когда ему к службе его величества, что повеленно или необходимая нужда требовать будет, ежели оный наказания претерпеть не хочет» 9 .

В артикуле указывались причины, «которых ради комендант, офицеры и солдаты извинены могут быть, когда крепость сдается». К ним относились:

Крайний голод, когда ни чего не будет чем человек питаться может, имея наперед всевозможную в лице бережливость;

Когда от амуниции ни чего не остается, которая так же со всякой бережливостью трачена;

Когда людей так убудет, что обороняться весьма не в состоянии будут.

Однако эти пункты распространялись только на тех, «кто особого указа не имеет».

Артикул 154. гласил: «Кто кого волей или нарочно без нужды и без смертного страху умертвит или убьет его токо, что от того умрет, оного право наше отомстить и без всякой ленности оному голову отсечь».

В артикуле 180., где идет речь о повреждении чужого имущества, отмечалось «разве по необходимой нужде востребуется и на то позволится».

В толковании к артикулу 195., предусматривавшем ответственность за хищение указывалось, что наказание «обыкновенно умаляется или весьма оставляется, ежели кто из крайней голодной нужды (которую он доказать имеет) съестное или питейное, или иное, что не великой цены украдет» 10 .

Как видим, в Воинском артикуле институт крайней необходимости уже довольно четко регламентирован. В Артикулах имеются указания о ненаказуемости или смягчении наказания за совершение ряда действий под воздействием строго определенных факторов.

В уголовно-правовых актах последующего периода, вплоть до начала XIX века, указаний о крайней необходимости не встречается.

В проекте Уложения 1813 г., крайняя необходимость рассматривалась только как обстоятельство, смягчающее наказание.

В Уложении 1845 г., где имелись уже Общая и Особенная части, в ст.98, среди причин по «каким содеянное не должно быть вменено в вину», отмечалось и о «принуждение от превосходящей непреодолимой силы». В ст.106 данного акта давалось следующее определение крайней необходимости: «Учинившему противозаконное деяние вследствии непреодолимого к тому от превосходящей силы принуждения и только для избежания непосредственно грозившей его жизни в то самое время неотвратимой другими средствами опасности, содеянное им также не вменяется в вину» 11 .

Как отмечает А.В Пашковская, какой-либо соразмерности вреда причиненного вреду предотвращенному не требовалось 12 .

В Уложении (ст.140.п.7.) крайняя необходимость рассматривалась и как обстоятельство, смягчающее наказание, в случае: «если преступник учинил сие преступление единственно по крайности и совершенному неимению никаких средств к пропитанию» 13 .

В нормах Особенной части Уложения (ст.ст.664,671) предусматривалось освобождение от наказания владельца судна, если он в условиях голода возьмет на встречном судне часть припасов, а также сбросит груз или изменит маршрут, чтобы избежать крушение при буре.

В ст. 2170. данного Уложения, по существу дублировалось положение ст. 140 и указывалось, что «наказание уменьшается, если кража совершена по крайности и неимению никаких средств к пропитанию и работе». Следует отметить, что данное обстоятельство рассматривалось как смягчающее не только применительно к краже, но и к грабежу и убийству с целью похищения.