Право на судебную защиту вытекает из закрепленного в ст. 21 Конституции РФ принципа охраны достоинства личности, предполагающего, в частности, обязанность государства обеспечивать каждому возможность отстаивать свои права в споре с любыми органами и должностными лицами, в том числе и осуществляющими предварительное расследование по уголовным делам.
Возбуждение уголовного дела и предварительное расследование являются досудебными стадиями производства по уголовному делу, основное назначение которых состоит в обеспечении условий для эффективного осуществления правосудия по уголовным делам. После передачи материалов уголовного дела с обвинительным заключением (обвинительным актом) в суд именно этот орган, разрешая дело на основе исследования в судебном заседании всех его обстоятельств, осуществляет проверку процессуальных актов и других материалов досудебного производства. При этом судом проверяются, в том числе по жалобам и заявлениям заинтересованных лиц, такие действия и решения органов расследования, которые связаны с ограничением прав и свобод участников процесса.
Осуществление судебного контроля уже после завершения предварительного расследования само по себе не может расцениваться как нарушение права на судебную защиту, т.к. гарантирующая его ст. 46 (ч. 2) Конституции РФ не определяет конкретные процедуры реализации этого права, не исключает возможности судебной проверки жалоб на действия и решения органов предварительного расследования и после передачи уголовного дела в суд.
Однако если соответствующие действия и решения органов расследования затрагивают не только собственно уголовно-процессуальные отношения, но и порождают последствия, выходящие за их рамки, существенно ограничивая при этом конституционные права и свободы личности, откладывание проверки законности и обоснованности таких действий до стадии судебного разбирательства может причинить ущерб, восполнение которого в дальнейшем окажется неосуществимым. В этих случаях контроль за действиями и решениями органов предварительного расследования со стороны суда, имеющий место лишь при рассмотрении им уголовного дела, т.е. на следующем этапе производства, не является эффективным средством восстановления нарушенных прав, и поэтому заинтересованным лицам должна быть обеспечена возможность незамедлительного обращения в ходе расследования с жалобой в суд.
Вместе с тем суд при проверке в период предварительного расследования тех или иных процессуальных актов не должен предрешать вопросы, которые впоследствии могут стать предметом судебного разбирательства по уголовному делу. Иное противоречило бы конституционному принципу независимости суда (ст. 120 Конституции РФ), гарантирующему в условиях состязательного процесса объективное и беспристрастное осуществление правосудия по уголовным делам.
Таким образом, судебный контроль на досудебных этапах уголовного судопроизводства - это особый самостоятельный, хотя и не выходящий за рамки уголовного судопроизводства, вид судебной деятельности, направленный на обеспечение прав, свобод человека и гражданина, а равно их защиту и незамедлительное восстановление, в случае если у заинтересованных лиц возникли основания полагать, что их права и свободы органом дознания, дознавателем, следователем либо прокурором нарушены, а законные интересы проигнорированы.
Термин "судебный контроль" появился в научном обороте сразу после введения в УПК РСФСР ст. 220-1, 220-2, регламентирующих осуществление судом проверки законности и обоснованности ареста, продления срока содержания обвиняемых под стражей. Думается, что слово "контроль" в данном случае было избрано в противовес устоявшимся понятиям "прокурорский надзор" и "судебный надзор" высших судов за деятельностью нижестоящих. Однако понятия "надзор" и "контроль" не исключают, а дополняют друг друга. Правильно было бы понимать прокурорский надзор как наблюдение за точностью соблюдения законов, в то время как судебный контроль - это фундаментальная проверка спорного вопроса. Вместе с тем, как известно, надзирающий прокурор по УПК РФ вправе не только указывать на ошибки, но и в стадии предварительного расследования отменять все незаконные решения. В последнее время большинство авторов термин "судебный контроль" толкует максимально широко, понимая под ним весь спектр судебно-контрольной деятельности, начиная от проверки законности и обоснованности отказа в принятии заявления и заканчивая проверкой уголовного дела в порядке надзора Президиумом Верховного Суда Российской Федерации (см., например: Ковтун Н.Н. Судебный контроль в уголовном судопроизводстве России. - Н. Новгород, 2002).
Истинная суть судебного контроля на досудебных этапах уголовного судопроизводства, социальное предназначение его процедур могут быть осознаны в полной мере только в контексте доктрины разделения властей при условии правильного понимания места и роли суда в механизме государственного управления.
Судебно-контрольные действия легко разделить на виды. В основе такого деления - компетенция инициатора судебно-контрольного производства. В лице последнего могут выступать как органы государственной власти, представляющие сторону обвинения, так и любые иные участники процесса.
Подразделение судебного контроля по форме обусловлено тем, что далеко не на все процессуальные действия распространяется принцип текущей состязательности. Так, выдавая разрешение на производство следственных действий в порядке, предусмотренном ст. 165 УПК РФ, суд совершенно не интересуется тем, что в данный момент по этому поводу думают сторона защиты, третьи лица.
И, наконец, по режиму проверки судебный контроль в стадии предварительного расследования может быть превентивным, а может быть и постфактум. В первом случае суд проверяет законность, обоснованность пока еще только намерения дознавателя, следователя и прокурора пойти на существенное ограничение конституционных прав участников уголовно-процессуальных отношений. Во втором суд, получив обоснованную жалобу, сталкивается с уже реальными нарушениями конституционных и процессуальных прав участников процесса.
Различают четыре вида судебно-контрольных действий в стадии предварительного расследования. К первому из них следует отнести компетенцию суда по: -
избранию в отношении подозреваемых, обвиняемых меры пресечения в виде заключения под стражу (ст. 108 УПК РФ); -
продлению сроков содержания обвиняемых под стражей (ст. 109 УПК РФ);
Избранию в отношении обвиняемых меры пресечения в виде домашнего ареста (ст. 107 УПК РФ);
Помещению подозреваемых, обвиняемых, не содержащихся под стражей, в медицинский или психиатрический стационар для производства, соответственно, судебно-медицинской или судебно- психиатрической экспертизы (п. 3 ч. 2 ст. 29 УПК РФ).
Вторым направлением судебно-контрольной деятельности в стадии предварительного расследования является принятие судом решений: -
о производстве осмотра жилища при отсутствии согласия проживающих в нем лиц (п. 4 ч. 2 ст. 29, ч. 5 ст. 177 УПК РФ); -
о производстве обыска или выемки в жилище (п. 5 ч. 2 ст. 29, ст. 165, 182 УПК РФ); -
о производстве личного обыска, за исключением случаев, предусмотренных ст. 93 УК РФ*(77) (п. 6 ч. 2 ст. 29, ст. 184 УПК РФ); -
о производстве выемки предметов и документов, содержащих информацию о вкладах и счетах в банках и иных кредитных организациях (п. 7 ч. 2 ст. 29 УПК РФ); -
о наложении ареста на корреспонденцию и выемке ее в учреждениях связи (п. 8 ч. 2 ст. 29, ст. 185 УПК РФ); -
о наложении ареста на имущество, включая денежные средства физических и юридических лиц, находящиеся на счетах и вкладах или на хранении в банках и иных кредитных организациях (п. 9 ч. 2 ст. 29 УПК РФ); -
о контроле и записи телефонных и иных переговоров (п. 11 ч. 2 ст. 29 УПК РФ); -
о временном отстранении обвиняемого от должности в соответствии со ст. 114 УПК РФ (п. 10 ч. 2 ст. 29 УПК РФ); -
об эксгумации (ч. 3 ст. 178 УПК РФ).
Третий вид судебно-контрольной деятельности на досудебных этапах уголовного процесса регламентирован ст. 448 УПК РФ. Он связан с особенностями производства в отношении отдельных категорий лиц, к числу которых действующий закон относит: членов Совета Федерации и депутатов Государственной Думы, депутатов представительных органов государственной власти в субъектах Федерации; депутатов и выборных должностных лиц в системе местного самоуправления; судей; Председателя Счетной палаты РФ, его заместителей и аудиторов; Уполномоченного по правам человека в РФ; Президента РФ, прекратившего исполнение своих полномочий, а также кандидата в Президенты РФ; прокурора, следователя, адвоката (ст. 447 УПК РФ). Процедура привлечения к уголовной ответственности действующего Президента РФ урегулирована в ч.1 ст. 93 Конституции РФ и по существу является одной из разновидностей судебного контроля на досудебных этапах уголовного процесса, осуществляемого судами общей юрисдикции.
Четвертый вид - собственно компетенция суда по рассмотрению заявлений и жалоб на действия органов предварительного расследования и прокуроров (ст. 125 УПК РФ).
За истекшее десятилетие в Российской Федерации сложились следующие формы и режимы судебного контроля в стадии предварительного расследования преступлений.
В первую очередь, это рассмотрение в открытом состязательном процессе постановлений органов дознания, дознавателей, следователей и прокуроров об избрании меры пресечения в отношении подозреваемого, обвиняемого, продлении сроков содержания обвиняемого под стражей. В
таком же режиме рассматриваются представления прокуроров о возбуждении уголовных дел в отношении лиц, перечисленных в п.
1-11 ч. 1 ст. 448 УПК РФ. Разновидность данной формы судебного контроля - закрытый состязательный процесс^(78)-Ее особенности: -
инициатором судебно-контрольного действия выступают специально уполномоченные на то субъекты стороны обвинения (ст. 107-109, 448 УПК РФ); -
процедура судебного контроля детально регламентирована в законе и всегда предшествует процессуальному действию, осуществление которого возможно только в случае согласия суда на ограничение конституционных и процессуальных прав подозреваемого, обвиняемого (ст. 107-109, 448 УПК РФ).
Вторая форма судебного контроля - рассмотрение в закрытом несостязательном процессе постановлений органов предварительного расследования и прокуроров о получении у суда разрешений на производство следственных действий (ч. 2 и 3 ст. 165, ч. 3 ст. 178 УПК РФ). В данном случае закон предусматривает не только превентивную, как в предыдущем случае, форму судебного контроля, но и констатацию судом законности и обоснованности решений и действий органов предварительного расследования (прокуроров) в режиме постфактум.
Третья форма судебного контроля - это рассмотрение в открытом состязательном процессе жалоб на решения и действия (бездействие) органов предварительного расследования, прокуроров. Как и в первом случае, разновидность данной формы судебного контроля - закрытый состязательный процесс. Режим проверки - всегда постфактум.
К сказанному следует добавить, что все судебно-контрольные действия, за исключением указанных в ст. 448 УПК РФ и ч. 1 ст. 93 Конституции РФ, осуществляются судьями районных федеральных судов единолично. Вторым исключением из данного правила является продление сроков содержания обвиняемых под стражей при ознакомлении их с материалами уголовного дела (ч. 7 ст. 109 УПК РФ). По закону- это компетенция суда субъекта Федерации. В первом исключении- коллегиально трех судей, во втором - ходатайство разрешается судьей единолично.
Кассационные жалобы на решения первой судебно-контрольной инстанции разрешаются второй судебной инстанцией в обычном порядке (гл. 43, 45 УПК РФ).
Цель судебного контроля на досудебных этапах уголовного судопроизводства - это общая превенция в сфере защиты прав, свобод и законных интересов всех без исключения участников процесса, а также восстановление уже нарушенных их прав, свобод.
В силу специфики данной темы в настоящей главе рассматриваются только те формы судебного контроля, которые осуществляются в форме отрытого (закрытого) состязательного процесса на основании ст. 107-109, 125 УПК РФ.
Кроме того, в предлагаемой главе излагается наиболее целесообразный порядок действий суда, рассматривающего ходатайства органов предварительного расследования (прокуроров) о проведении следственных действий, ограничивающих конституционные права граждан, приводятся практические рекомендации по организации процесса их рассмотрения. При этом внимание обращается на необходимость строгого соблюдения как норм уголовно-процессуального законодательства, так и конституционных положений, регламентирующих основные права и свободы личности. Познания в данном направлении судебного контроля позволят адвокатам (будущим адвокатам) правильно определить позицию стороны защиты при обжаловании отдельных решений и действий (бездействия) органов предварительного расследования и прокуроров.
В заключение анализируется действующее законодательство, регламентирующее участие защитника в состязательном процессе при рассмотрении судом ходатайств об избрании меры пресечения в отношении подозреваемых и обвиняемых, продлении сроков содержания обвиняемых под стражей.
Согласно действующему уголовно-процессуальному законодательству на досудебных стадиях судопроизводства допускается обжалование в суде постановлений дознавателя, следователя, прокурора об отказе в возбуждении уголовного дела, о прекращении уголовного дела. Равно иные решения и действия (бездействия), которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию, могут быть обжалованы в суд по месту производства предварительного расследования (ст. 19, ч. 1 ст. 125 УПК РФ).
Лицом, обжалующим в стадии предварительного расследования решения, действия (бездействия) дознавателя, следователя и прокурора, должны быть соблюдены следующие условия.
По смыслу закона в порядке, предусмотренном ст. 125 УПК РФ, обжалованы могут быть, во-первых, решения, действия (бездействия) органов предварительного расследования, прокуроров лишь по конкретным уголовным делам.
Исключением из данного правила является право на обжалование постановления об отказе в
возбуждении уголовного дела. В силу ч. 5 ст. 144 УПК РФ по правилам ст. 125 УПК РФ может быть обжалован отказ в принятии компетентным органом документов, являющихся поводом к возбуждению уголовного дела: заявления о преступлении (п. 1 ч. 1 ст. 140 УПК РФ), явки с повинной (п. 2 ч. 1 ст. 140 УПК РФ). В данном случае жалоба подается на решение или действия органа, на который законом возложена обязанность принять, зарегистрировать заявление о совершенном (готовящемся) преступлении, решить вопрос о возбуждении уголовного дела (отказе в возбуждении уголовного дела), направить заявление о преступлении по подведомственности.
Во-вторых, обжалованию подлежат лишь решения, действия (бездействие) дознавателя, следователя и прокурора, которые являются специально уполномоченными на проведение процессуальных, а равно следственных действий должностными лицами и в уголовном процессе представляют сторону обвинения.
Одновременно могут быть обжалованы решения, действия (бездействие) сразу нескольких должностных лиц, например, следователя, начальника следственного отдела и прокурора, при условии, что они взаимосвязаны между собой.
В-третьих, обжалуются решения и действия (бездействия), которые причинили или действительно способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию.
Практика осуществления судебного контроля за законностью и обоснованностью, а когда это требуется, то и справедливостью решений и действий (бездействия) органов предварительного расследования и прокуроров, все еще находится в процессе формирования, поскольку дискуссия о пределах компетенции суда на досудебных этапах уголовного судопроизводства не завершилась.
Однако тенденция в ее формировании уже наметилась. С уверенностью можно констатировать факт, что судами взят курс на "беспробельность" судебного контроля. Последнее означает, что в порядке ст. 125 УПК РФ обжаловать можно практически любой акт органов предварительного расследования и прокуроров, любое их действие (бездействие)*(79).
Особое место в формировании данной практики принадлежит Конституционному Суду РФ. Так, в постановлении по делу о проверке конституционности отдельных положений ст. 116, 211, 219 и 220 УПК РСФСР в связи с запросом Президиума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. и жалобами ряда граждан не только было обосновано право заинтересованных лиц приносить жалобы на постановления о возбуждении уголовного дела, но и были очерчены пределы полномочий суда общей юрисдикции, который в данном случае "проверят его законность, не предрешая при этом вопросы, могущие стать предметом судебного разбирательства при рассмотрении уголовного дела по существу".
До этого момента в теории российского уголовного процесса господствовало мнение, согласно которому судебный контроль в стадии предварительного расследования не следует распространять на решения и действия органов предварительного расследования прокуроров, которые не препятствуют движению дела.
В то же время общеизвестно, что далеко не всегда органами предварительного расследования и прокурорами при возбуждении уголовных дел соблюдаются положения гл. 20 и ст. 448 УПК РФ, в результате чего "действия и решения органов дознания, следователей и прокуроров порождают последствия, выходящие за рамки собственно уголовно-процессуальных отношений, существенно ограничивая при этом такие конституционные права и свободы личности, которые не могут быть восстановлены в результате отсроченного судебного контроля".
Следует отметить, что благодаря принципиальной позиции Конституционного Суда РФ к 1998 г. в России сложилась практика рассмотрения жалоб на законность и обоснованность решений, действий (бездействия) органов предварительного расследования, связанных с продлением сроков предварительного расследования, проведением обысков, выемок, наложения ареста на имущество.
Относительная новизна института судебного контроля на досудебных этапах уголовного судопроизводства обуславливает отсутствие устоявшихся традиций и навыков у правоприменителей как при осуществлении конкретных судебно-контрольных действий, так и при определении подведомственности тех или иных жалоб.
Наиболее распространенной ошибкой является неспособность заявителей отделить собственно уголовно-процессуальные отношения, которые складываются между их участниками в ходе предварительного расследования в рамках расследования конкретного уголовного дела, от административных, дисциплинарных, трудовых и прочих отношений, которые всего лишь сопутствуют уголовному процессу и регламентируются совершенно иными отраслями права. Конфликты, возникающие вне сферы уголовно-процессуальных отношений, разрешаются в рамках административного и гражданского судопроизводства.
Труды Оренбургского института (филиала) МГЮА (выпуск 11). - Оренбург, 2010. - С. 415-425.
О соотношении правосудия, судебного контроля и судебного санкционирования в уголовном процессе
Шамардин А.А. –
к.ю.н., доцент кафедры уголовно-процессуального права и криминалистики
Адильшаев Э.А. –
Следователь по особо важным делам специализированного следственного отдела по комплексу «Байконур»
Следственного комитета при Прокуратуре РФ
Ключевые слова: уголовный процесс, судебная власть, правосудие, судопроизводство, судебная защита, судебный контроль, судебное санкционирование, меры процессуального принуждения, меры пресечения, процессуальная форма, процессуальное решение.
В статье рассматриваются дискуссионные вопросы соотношения понятий правосудия, судебного контроля и судебного санкционирования, анализируются концептуальные подходы, обоснованные в современной науке уголовного процесса. Рассматриваются основные черты судебного санкционирования. Предлагается собственный подход к решению указанной теоретической проблемы, обосновывается вывод о том, что судебное санкционирование и судебный контроль следует отграничивать друг от друга и рассматривать как две самостоятельные формы осуществления правосудия.
Вопрос о соотношении понятий правосудия, судебного контроля и судебного санкционирования является весьма дискуссионным в первую очередь ввиду того, что в науке на сегодняшний день нет единой трактовки указанных понятий.
В этой связи считаем необходимым вначале рассмотреть основные аспекты определения обозначенных понятий.
В учебной и научной литературе, посвященной проблемам судебной власти выделяется несколько различных форм осуществления судебной власти , в частности такие, как:
Правосудие;
Конституционный контроль;
Судебный контроль за законностью и обоснованностью решений и действий органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, дознание и предварительное следствие;
Обеспечение исполнения судебных решений;
Разъяснение действующего законодательства по вопросам судебной практики;
Участие в формировании судейского корпуса и содействие органам судебного сообщества 1 .
В.А. Ржевский и Н.М. Чепурнова к формам осуществления судебной власти относят правосудие, надзор за судебной деятельностью нижестоящих судов со стороны вышестоящих, судебное управление, судебный контроль в области исполнительной власти и судебный конституционный контроль 2 .
В.В. Скитович рассматривает правосудие, юрисдикционный контроль, формирование судейского корпуса и руководство судебной практикой не как формы осуществления, а как функции судебной власти 3 . Другие авторы рассматривают в качестве основных функций судебной власти только правосудие и судебный контроль 4 .
Ряд авторов совершенно справедливо подвергли сомнению такой подход и обосновали вывод о том, что судебная власть может осуществлять посредством единственно возможной формы - правосудия 5 . Любая деятельность суда по реализации судебной власти отвечает признакам правосудия. При этом содержание понятия правосудия следует рассматривать наиболее широким образом.
А.П. Гуськова пишет в этой связи: «Сегодня обоснованно границы правосудия раздвигаются, ибо суд получил качественно новую функцию - функцию осуществления правосудия в досудебном производстве. Суд теперь вершит правосудие не только в том понимании, как это рассматривалось прежде в плане деятельности его в судебных стадиях процесса, но и в предварительном производстве, поскольку сфера судебной власти в виде контроля на досудебных стадиях обозначилась с учетом ст. 6 Европейской Конвенции «О защите прав человека и основных свобод» и, соответственно, ст. 46 Конституции РФ, которая каждому гарантирует судебную защиту его прав и свобод» 6 .
К числу наиболее значимых признаков правосудия в юридической литературе традиционно выделяются следующие:
Осуществление только судом;
Реализация не иначе как в детально регламентированной законом процессуальной форме;
Осуществление на основе системы демократических принципов;
Направленность на разрешение имеющегося или потенциального социально-правового спора (юридического конфликта);
Деятельность по отправлению правосудия сопровождается принятием особых правоприменительных (процессуальных) решений – актов правосудия 7 . Причем, как представляется, последние могут носить как итоговый, так и промежуточный характер, ибо результат судебной деятельности по отправлению правосудия невозможно отделить от самого процесса его реализации.
С учетом изложенного, предлагаем рассматривать правосудие как деятельность суда, связанную с разрешением действительного или потенциального социально-правового спора (конфликта), и осуществляемую в процессуальной форме на основе совокупности демократических принципов, которая сопровождается вынесением итоговых и промежуточных процессуальных решений.
Относительно понятия судебного контроля также не существует единой точки зрения. Одни авторы предлагают четко разграничивать судебный контроль и правосудие (В. Азаров, В. Горбань, В. Галузо, Л. Масленникова, Н. Колоколов, С. Шейфер, И. Таричко, А. Цихоцкий, А. Черненко, В. Яблоков); другие - рассматривать судебный контроль как составную часть или особую форму осуществления правосудия (А. Гуськова, В. Бозров, Н. Ковтун, В. Лазарева, В. Лебедев, Т. Савельева, И. Петрухин).
Н.Г. Муратова рассматривает судебный контроль не только как деятельность суда, но и как принцип уголовного судопроизводства и предлагает дополнить текст УПК соответствующей статьей 8 .
В.А. Азаров и И.Ю. Таричко считают судебный контроль уголовно-процессуальной функцией 9 .
Н.Н. Ковтун рассматривает судебный контроль как институт уголовно-процессуального права и как соответствующую деятельность суда. Институт судебного контроля , по мнению Н.Н. Ковтуна, представляет собой систему уголовно-процессуальных норм, «подчиненных решению общей контрольной задачи - проверке и оценке законности и обоснованности предшествующих действий и решений по делу с целью разрешения социально-правового спора сторон по определенному кругу (спорных) вопросов» 10 . Судебный контроль как деятельность «есть контрольно-проверочная деятельность суда в сфере уголовного судопроизводства по отправлению полномочий судебной власти, направленная на обеспечение конституционных прав личности в уголовном процессе, путем разрешения по существу средствами права социально-правового спора (конфликта) сторон и иных граждан, вовлеченных в уголовный процесс» 11 .
На наш взгляд, судебный контроль является частью правосудия, а поскольку для него характерны определенные специфические черты, его следует рассматривать как .
В.А. Лазарева пишет по этому поводу следующее: «Этой судебной деятельно-сти присущи все черты правосудия: наличие особой процедуры, рассмотрение дела (спора) специальным субъектом - судом, принятие процессуального решения. Деятельность суда по рассмотрению и разрешению жалобы, бесспорно, является контролирующей по от-ношению к тем общественным отношениям, которые сложились в сфере обжалуемого действия или решения соответствующего органа иди должностного лица, однако это не опровергает и того факта, что по отношению к конфликтующим сторонам суд выступает как орган правосудия. Не случайно в гражданско-процессуальной науке все ак-тивнее высказывается мысль о единой процессуальной природе иска о восстановлении права и жалобы на незаконные действия и вносят-ся предложения о единой форме рассмотрения всех обращений гра-ждан. Обжалуемые в порядке гражданского судопроизводства дейст-вия и решения нарушают права и законные интересы граждан, в связи с чем их рассмотрение есть рассмотрение спора о праве 12 .
В науке нет единства относительно определения содержания судебного контроля в уголовном процессе, т.е. тех полномочий суда, которые следует рассматривать как судебно-контрольные.
Например, А.Д. Назаров и ряд других авторов считают, что судебный контроль включает только проверочную деятельность суда на досудебных стадиях уголовного процесса 13 . Н.Н. Ковтун рассматривает содержание судебного контроля наиболее широким образом, включая в него: конституционный судебный контроль за соответствием Конституции РФ нормативных актов, регулирующих общественные отношения в сфере уголовного судопроизводства и собственно уголовно-процессуальный судебный контроль судов общей юрисдикции за действиями и решениями государственных органов и должностных лиц, ведущих процесс. В рамках второго вида судебного контроля им выделяются такие две его процессуальных формы как: а) контроль за действиями и решениями органов предварительного расследования и прокурора; и б) контроль за действиями и решениями нижестоящего суда. При этом в содержание судебного контроля за действиями и решениями органов предварительного расследования и прокурора Н.Н. Ковтун включает и деятельность суда по принятию решений о применении мер процессуального принуждения и производстве следственных действий, рассматривая их как предшествующий судебный контроль 14 .
В.А. Лазарева также именует такие полномочия суда предварительным судебным контролем 15 . Категории предварительного и последующего судебного контроля выделяются также О.В. Рябковой 16 и З.Т. Чеджемовым 17 .
В.А. Лазарева также довольно широко подходит к рассмотрению содержания судебного контроля и выделяет «ревизионный судебный контроль», т.е. контроль каждой после-дующей стадии за результатами предыдущей, который осуществляется в т.ч. в судебном разбирательстве уголовного дела по существу 18 . Сходную позицию занимают В.А. Азаров и И.Ю. Таричко, включая в предмет судебного контроля «контроль качества доказательств».
Н.Г. Муратова включает в число форм судебного контроля также «заявление ходатайств о проведении предварительных слушаний», судебный контроль при исполнении приговора и иных процессуальных решений, пересмотр вступивших в законную силу судебных решений в надзорном производстве и возобновление производства по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств» 19 , зачастую не разграничивая понятия контроля и надзора и включая в понятие судебного надзора апелляцию 20 .
Как уже было отмечено выше, многие авторы включают в содержание судебного контроля деятельность вышестоящих судов по проверке законности, обоснованности и справедливости решений нижестоящих судов в апелляционном, кассационном и надзорном порядке, и, реже – решение вопроса о возобновлении уголовного дела ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств. Позволим себе не согласиться с подобными суждениями.
Как верно отмечают В.А. Азаров и И.Ю. Таричко «законодатель совершенно обоснованно при обозначении этого направления деятельности суда использует наряду с термином «проверка» понятия «пересмотр судебных решений» и «рассмотрение уголовного дела» 21 .
В данном случае суд разрешает не второстепенные процессуальные вопросы о применении временных мер, ограничивающих права личности, но вопросы о виновности и уголовной ответственности осужденного или оправданного. Следовательно, данные виды деятельности суда, обладая определенной спецификой, представляют собой так сказать правосудие «в чистом виде», а не судебный контроль. Судебный контроль, по нашему мнению, предполагает проверку законности и обоснованности действий и решений не самого суда, а других субъектов – т.е. фактически представителей стороны обвинения, наделенных государственно-властными полномочиями.
Итак, судебный контроль состоит исключительно в рассмотрении судом жалоб участников уголовного процесса на действия (бездействие) и решения государственных органов и должностных лиц, осуществляющих уголовное судопроизводство . При этом суд разрешает по существу вполне определенный правовой спор, предметом которого выступает не вопрос о виновности лица в совершении преступления, а иные весьма значимые вопросы – о законности и обоснованности действий и решений органов и должностных лиц, осуществляющих уголовное преследование, ограничивающих конституционные права и свободы личности либо препятствующих доступу к правосудию.
Традиционно деятельность суда по санкционированию следственных действий и мер пресечения рассматривалась как составная часть судебного контроля. Лишь в последние годы в науке уголовно-процессуального права стала звучать идея о самостоятельности функций судебного контроля и судебного санкционирования.
Так, Г.Ф. Насыров пишет, что «Термины «судебный контроль» и «судебное санкционирование» не тождественны. Судебный контроль предполагает наделение суда в стадиях возбуждения уголовного дела и предварительного расследования полномочиями по проверке принятых, в том числе санкционированных прокурором уголовно-процессуальных решений, незаконно и необоснованно ограничивающих права и законные интересы граждан и организаций (ст. 109 УПК Республики Казахстан). Судебное санкционирование означает удовлетворение судом ходатайства следователя, возбужденного с согласия прокурора, и дачу разрешения на проведение строго определенных законом процессуальных, в том числе следственных действий, которые ограничивают конституционные права и свободы гражданина и человека» 22 .
Разграничивает понятия судебного контроля и судебного санкционирования и Р.Ф. Зиннатов, который отмечает, что «В ходе досудебного производства при обращении за согласием на проведение следственных действий, ограничивающих конституционные права и свободы граждан, суд принимает решение о допустимости их осуществления на основе рассмотрения ходатайств, заявленных стороной обвинения. Следовательно, он не осуществляет контрольных функций, его деятельность имеет самостоятельный характер в рамках, установленных УПК РФ полномочий» 23 .
В русском языке под контролем понимается проверка, а также постоянное наблюдение в целях проверки 24 . «Проверить», в свою очередь, означает – удостовериться в правильности чего-нибудь, обследовать с целью надзора, контроля 25 . Ч. 2 ст. 29 УПК гласит: «Только суд, в том числе в ходе досудебного производства, правомочен принимать решения…», следовательно, суд в данных случаях сам принимает решения о применении тех или иных мер процессуального принуждения и пресечения, производстве следственных действий. Тем не менее, суд сам не производит соответствующих мероприятий, он фактически санкционирует (разрешает) их производство органам уголовного преследования, но не контролирует их законность и обоснованность, в отличие от УПК РСФСР 1960 г., где суд, действуя в порядке ст.ст. 220 1 и 220 2 УПК РСФСР, действительно лишь контролировал законность и обоснованность решений органов предварительного расследования. Если рассматривать указанную деятельность суда в качестве контрольной, то это фактически будет означать, что в данных случаях суд одновременно контролирует сам себя, что противоречит законам логики и кибернетики 26 .
Таким образом, по нашему мнению, отождествление судебного контроля с деятельностью суда по санкционированию мер процессуального принуждения и следственных действий представляется необоснованным. Судебный контроль и судебное санкционирование следует отграничивать друг от друга и рассматривать как две самостоятельные формы осуществления правосудия.
Значение термина «санкционирование» в «Современном толковом словаре русского языка» Т.Ф. Ефремовой представлено следующим образом: «санкционировать - давать санкцию чему-нибудь, разрешение на определенные действия» 27 . В толковом словаре русского языка под редакцией Д.Н. Ушакова термин «санкционировать» понимается следующим образом: «дать (давать) санкцию чему-нибудь, узаконить (узаконять), признать (признавать) законным, правильным, утвердить (утверждать)» 28 .
Судебное санкционирование представляет собой особый вид уголовно-процессуального санкционирования. Однако если обратиться к научной литературе, то окажется, что данный термин весьма редко употребляется при исследовании вопросов деятельности суда в досудебном производстве. Яблоков В.А. в этой связи совершенно обоснованно отмечает, что «этот вид деятельности суда не принято называть санкционированием. Однако, на наш взгляд, его сущность не отличается от подобной деятельности прокурора, при описании которой этот термин является общепринятым. К тому же семантический анализ слова «санкционирование» подтверждает, что оно как нельзя лучше отражает значение этого вида судебного контроля как при рассмотрении вопроса о потенциальной возможности ограничения конституционного права гражданина (разрешение), так и при последующей проверке действий, совершаемых в исключительных случаях без судебного решения, требующегося в обязательном порядке для придания им законной силы (утверждение). Следовательно, менять название деятельности только из-за того, что изменился осуществляющий ее субъект, представляется не вполне оправданным» 29 .
О необходимости введения в отечественный уголовный процесс «санкционирования следственных действий, связанных с возможностью ограничения конституционных прав и свобод граждан» сказано в Концепции судебной реформы 30 . В Концепции модельного УПК для государств-участников СНГ также использован термин «санкция» применительно к соответствующей деятельности суда: «предполагается передать суду право давать санкции на избрание меры пресечения в виде заключения под стражу, производство следственных действий в жилище, прослушивание переговоров, перлюстрацию корреспонденции…» 31 .
Сущность судебного санкционирования как правоприменительной деятельности состоит в разрешении судом вопроса (даче санкций) о применении определенных законом мер принуждения и следственных действий, ограничивающих конституционные права и свободы человека. При этом суд, выступая органом правосудия, осуществляет предварительную либо, в исключительных случаях, последующую оценку законности и обоснованности данных мероприятий по ходатайствам следователя или дознавателя либо по собственной инициативе (в судебных стадиях уголовного процесса).
Итак, судебное санкционирование есть правоприменительная деятельность суда по принятию в судебном заседании решений (даче санкций) о применении отдельных мер принуждения и следственных действий, ограничивающих конституционные права и свободы человека .
Судебное санкционирование, являясь одним из важнейших направлений судебной защиты, в конечном итоге призвано обеспечить недопущение незаконного и необоснованного ограничения прав личности в уголовном процессе.
Итак, судебный контроль и судебное санкционирование являются самостоятельными видами деятельности суда. При этом оба этих вида судебной деятельности имеют общую правовую природу, являясь внешним выражением, иначе говоря, формой осуществления судом своих полномочий. В этой связи трудно согласиться с Р.Ф. Зиннатовым, который рассматривает судебное санкционирование как функцию судебной власти наряду с правосудием и судебным контролем 32 . Он пишет: «Мы не рассматриваем судебное санкционирование как особый вид осуществления правосудия, так как суд в указанной ситуации не разрешает спора, поскольку он отсутствует» 33 . Думается, что автор в некоторой степени противоречит другим своим выводам. Так, рассматривая судебное санкционирование в качестве одного из видов особых уголовно-процессуальных производств, он совершенно обоснованно отмечает, что «Особое производство предполагает рассмотрение спорного уголовно-процессуального правоотношения…, которое возникает между сторонами в процессе производства по уголовному делу. Предметом спора является вопрос о применении либо отказе в применении, либо законности применения конкретных уголовно-процессуальных норм. Суд в данном случае выступает в качестве арбитра и выносит самостоятельное судебное решение. Он не контролирует деятельность представителей той или иной стороны, а разрешает возникший между ними конфликт, обусловленный применением уголовно-процессуальной нормы» 34 .
Ю.К. Якимович совершенно справедливо рассматривает деятельность суда, связанную с санкционированием меры пресечения в виде заключения под стражу как вид особого производства по уголовным делам 35 .
Е.Ю. Лихачева в свою очередь пишет, что «В качестве объекта уголовного правосудия могут выступать не только уголовно-правовые (материальные) отношения, в основе которых лежит вопрос о виновности или невиновности обвиняемого в совершении преступления, но и отношения уголовно-процессуального характера, предполагающие возможность или необходимость ограничения конституционных прав и свобод личности» 36 .
Судебная власть имеет по существу единую функцию – функцию судебной защиты, осуществляемую в единственно возможной форме – форме правосудия. Стало быть, судебное санкционирование (равно как и судебный контроль) представляет собой не функцию судебной власти, а особую форму осуществления правосудия .
1 См.: Гуценко К.Ф., Ковалев М.А. Правоохранительные органы: Учебник для юридических вузов и факультетов. – М.: ЗЕРЦАЛО, 1998. – С. 45.
2 См.: Ржевский В.А., Чепурнова Н.М. Судебная власть в Российской Федерации: конституционные основы организации и деятельности. - М.: Юрист, 1998. – С. 96.
3 См.: Скитович В.В. Судебная власть как системное образование // Правоведение. – 1997. - №1. – С. 150.
4 См.: Абросимова Е.Б. Судебная власть: Конституционно-правовые аспекты: Автореф. дисс. … канд. юрид. наук. – М., 1991. – С. 9; Масликов И.С. Судебная власть в государственном механизме Российской Федерации: Автореф. дисс. … канд. юрид. наук. – М., 1997. – С. 10-11.
5 См.: Бозров В.М. Современные проблемы российского правосудия по уголовным делам в деятельности военных судов (вопросы теории и практики) – Екатеринбург, 1999; Лазарева В.А. Судебная власть. Судебная защита. Судебный контроль: понятие и соотношение. Лекции-очерки. – Самара, 1999.; Жеребятьев И.В., Шамардин А.А. Некоторые вопросы реализации правосудия в уголовном судопроизводстве // Уголовное право. – 2004. - №3. – С. 82-86.; Правоохранительные органы Российской Федерации / Под ред. В.П. Божьева. – М.: Спарк, 1996. – С. 42.; Савельева Т.А. Конституционные основы судебной власти: Реализация Конституции Российской Федерации. - Саратов, 1994. - С. 85-86.; Шамардин А.А. К вопросу о формах осуществления судебной власти // «Пятьдесят лет кафедре уголовного процесса УрГЮА (СЮИ): Материалы Международ. науч.-практ. конф., г. Екатеринбург, 27-28 янв. 2005 г.»: В 2 ч. - Екатеринбург, 2005. Ч.2. – С. 397-403.
6 Гуськова А.П. Процессуально-правовые и организационные вопросы подготовки к судебному заседанию по УПК. – Оренбург, 2002. – С. 13.
7 См.: Гуськова А.П., Шамардин А.А. Правоохранительные органы: Учебник. – М.: ИГ «Юрист», 2005. – С. 61-62; Гуценко К.Ф., Ковалев М.А. Правоохранительные органы: Учебник / Под ред. К.Ф. Гуценко. – Изд. 4-е, перераб. и доп. . – М.: Зерцало, 1999. – С. 60.; Курс советского уголовного процесса: Общая часть. – М. 1989. – С. 19-30.
8 См.: Муратова Н.Г. Система судебного контроля в уголовном судопроизводстве: вопросы теории, законодательного регулирования и практики. – Казань: Казанский государственный университет им. В.И. Ульянова-Ленина, 2004. – С. 76.
Судебный контроль в уголовном процессе представляет собой своеобразную, предусмотренную законом процессуальную деятельность суда, которая осуществляется в форме судебной проверки законности и обоснованности решений и действий должностных лиц органов предварительного расследования, ограничивающих права и свободы граждан. Существуют два вида судебного контроля - предварительный и последующий. Последующий судебный контроль заключается, в основном, в правомочии суда рассматривать на действия (бездействия) и решения прокурора, следователя, органа дознания и дознавателя (по правилам ст.125 УПК РФ).
Настоящий же доклад посвящен предварительному судебному контролю, заключающемуся в выдаче судом разрешений на осуществление ряда процессуальных действий, связанных с ограничением некоторых конституционных прав и свобод человека и гражданина. Предмет такого судебного контроля предусмотрен ч.2 ст.29 УПК РФ и является достаточно широким. Вместе с тем, при применении указанной нормы на практике возникает вопрос о том, является ли перечень предусмотренных в ней процессуальных действий, в отношении которых осуществляется предварительный судебный контроль, исчерпывающим, может ли он быть расширен за счет действия норм иных законодательных актов Российской Федерации, международно-правовых актов, а также прямого применения некоторых норм Конституции РФ о правах и свободах человека и гражданина.
Процессуальные действия, которые могут производиться только с разрешения суда, разделяются на 3 группы: 1) пресечения; 2) иные меры процессуального принуждения; 3) следственные .
Итак, во-первых, только суд вправе в ходе досудебного производства по делу вправе принимать решения о применении таких мер пресечения как домашний и заключение , а также продлевать сроки содержания под стражей (основания и порядок их применения урегулирован ст.ст.97, 99 - 101, 107 - 109 УПК РФ). Данные правила основаны на положениях части 2 ст.22 Конституции РФ, согласно которой арест, заключение под стражу и содержание под стражей допускаются только по судебному решению. До судебного решения лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов.
Во-вторых, разрешение суда необходимо и для применения таких мер принуждения, как помещение , обвиняемого, не находящегося под стражей, в медицинский психиатрический стационар для производства или судебно-психиатрической экспертизы (ст.203 УПК РФ), временное отстранение подозреваемого или от должности (ст.114 УПК РФ), наложение ареста на имущество, включая денежные средства, находящиеся на счетах и во вкладах или на хранении в кредитных организациях (ст.115 УПК РФ).
Хотя нормы УПК РФ ограничивают этим круг мер процессуального принуждения, на которые требуется разрешение суда, фактически он несколько шире. Дело в том, что ч.3 ст.35 Конституции РФ предусматривает, что никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда. Соответственно, в ходе досудебного производства по по решению органа предварительного расследования в качестве меры обеспечительного характера должно допускаться только временное изъятие какого бы то ни было имущества. Лишение же собственника его имущества (безвозвратное отчуждение, в том числе передача его для переработки или уничтожения) недопустимы без предварительного судебного разрешения.
Именно такой вывод был сделан в Определении Конституционного Суда РФ от 10 марта 2005 года № 97-О по жалобе гражданина Головкина А.И. на нарушение его конституционных прав положениями пункта 3 части 2 статьи 82 УПК РФ, части 12 статьи 27.10 КоАП РФ и Постановления Правительства РФ «Об утверждении Положения о направлении на переработку или уничтожение изъятых из незаконного оборота либо конфискованных этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции» в отношении пункта 3 ч.2 ст.82 УПК РФ, который предусматривает возможность передачи для технологической переработки или уничтожения изъятых из незаконного оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции, приобщенных к уголовному делу в качестве вещественного доказательства, без судебного решения. На основании решения органа предварительного расследования не может производиться лишение права собственности физического или юридического лица в отношении какого бы то ни было имущества, в том числе доказательств. В связи с этим, например, органами предварительного расследования при уголовного дела (в т.ч. по нереабилитирующим основаниям) не должна применяться норма, содержащаяся в п.1 ч.3 ст.81 УПК РФ, согласно которой орудия преступления, принадлежащие обвиняемому, подлежат конфискации, или передаются в соответствующие учреждения, или уничтожаются. Поскольку речь в данном случае может идти о лишении лица принадлежащего ему на праве собственности имущества, для решения такого вопроса также необходимо обращаться с ходатайством в суд.
В-третьих, судебного санкционирования требует производство таких следственных действий, как осмотр жилища при отсутствии согласия проживающих в нем лиц (ч.5 ст.177 УПК РФ), обыск и выемка в жилище (ч.3 ст.182 УПК РФ), личный обыск (за исключением обыска задержанного - ст.184 УПК РФ), выемка предметов и документов, содержащих информацию о вкладах и счетах в банке и иных кредитных организациях (ч.4 ст.183 УПК РФ), арест, осмотр и выемка корреспонденции (ч.2 ст.185 УПК РФ), контроль и запись переговоров (ч.1 ст.186 УПК РФ).
Несмотря на исчерпывающий характер рассматриваемого перечня следственных действий, производство которых требует разрешения суда, здесь также необходимо учитывать конституционные положения и положения иных законодательных актов, а именно, в первую очередь, то обстоятельство, с чем связана необходимость получения судебных решений, имеет ли место при производстве того или иного следственного действия ограничение конституционных прав и свобод человека и гражданина, которые могут ограничиваться только на основании судебного решения.
Так, в Определении Конституционного Суда РФ от 19 января 2005 года № 10-О по жалобе ОАО «Универсальный коммерческий банк «Эра» на нарушение конституционных прав и свобод частями 2 и 4 статьи 182 УПК РФ был сделан вывод, что судебное решение необходимо не только для собственно выемки, но и для любого другого процессуального изъятия предметов и документов, содержащих информацию о вкладах и счетах в банках и иных кредитных организациях, независимо от того, в результате какого следственного действия будет производиться такое изъятие (в частности, в результате обыска, осмотра и т.п.). На основе этого, можно сделать вывод, что судебное решение требуется для производства любых следственных действий, если они связаны с ограничением конституционных прав на тайну переписки и переговоров (часть 2 ст.23 Конституции РФ), неприкосновенность жилища (статья 25 Конституции РФ). Например, без разрешения суда недопустимо будет проводить следственный эксперимент или проверку показаний на месте в жилище, если на это отсутствует согласие проживающих в нем лиц.
В Определении Конституционного Суда РФ от 8 ноября 2005 года № 439-О по жалобе граждан С.В. Бородина, В.Н. Буробина, А.В. Буковского и других на нарушение их конституционных прав статьями 7, 29, 182 и 183 УПК РФ указано, что положения статей 7, 29 и 182 УПК РФ в их конституционно-правовом истолковании, не предполагают возможность производства обыска в служебном помещении или адвокатского образования без принятия об этом специального судебного решения. Конституционным Судом РФ подтверждена необходимость применения в этом случае п.3 ст.8 Федерального закона от 31 мая 2002 года № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации». Между тем, согласно названной норме проведение и любых других следственных действий в отношении адвоката (например, его личный обыск, предъявление для опознания, освидетельствование), а также служебных помещений, используемых им для осуществления адвокатской деятельности (в частности, принудительный осмотр, выемка) допускается исключительно на основании судебного решения.
По аналогичным причинам в Определении Конституционного Суда РФ от 2 марта 2006 года № 54-О был сделан вывод, что взаимосвязанные положения статей 7, 75 и части третьей статьи 183 УПК Российской Федерации - в их конституционно-правовом истолковании и в нормативном единстве с пунктом 4 статьи 8 Федерального закона от 7 августа 2001 года № 119-ФЗ «Об аудиторской деятельности» - не предполагают возможность осуществления выемки предметов и документов, содержащих аудиторскую тайну, в рамках производимых следственных действий по уголовному делу без принятия об этом специального судебного решения. Речь идет о любых следственных действиях, в результате которых могут изыматься документы, содержащиеся аудиторскую тайну, поскольку абзацем вторым пункта 4 статьи 8 названного Закона предусмотрено, что находящиеся в распоряжении аудиторской организации и индивидуального аудитора документы, содержащие сведения об операциях аудируемых лиц и лиц, с которыми заключен договор оказания сопутствующих аудиту услуг, предоставляются исключительно по решению суда уполномоченным данным решением лицам или органам государственной власти Российской Федерации в случаях, предусмотренных законодательными актами Российской Федерации об их деятельности.
В мотивировочной части Определения Конституционного Суда РФ от 8 ноября 2005 года № 439-О прямо указано, что «о безусловном приоритете норм уголовно-процессуального законодательства не может идти речь и в случаях, когда в иных (помимо Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, закрепляющего общие правила уголовного судопроизводства) законодательных актах устанавливаются дополнительные гарантии прав и законных интересов отдельных категорий лиц, обусловленные в том числе их особым правовым статусом. В силу статьи 18 Конституции РФ, согласно которой права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими и определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием, разрешение в процессе правоприменения коллизий между различными правовыми актами должно осуществляться исходя из того, какой из этих актов предусматривает больший объем прав и свобод граждан и устанавливает более широкие их гарантии».
Все изложенное позволяет резюмировать, что перечень процессуальных действий, в отношении которых ч.2 ст.29 УПК РФ предусмотрела необходимость предварительного судебного контроля, нельзя считать исчерпывающим. Получение органами предварительного расследования разрешения суда на то или иное процессуальное действие является обязательным также и в случаях:
- когда речь идет об ограничении конституционного права или свободы, которое допускается нормами Конституции РФ только на основании судебного решения (ч.2 ст.22, ч.2 ст.23, ст.25, ч.3 ст.35 Конституции РФ);
- когда дополнительная гарантия прав и свобод в виде необходимости получения предварительного судебного разрешения на их ограничении предусмотрена международно-правовым актом или федеральным законом в связи с особым правовым статусом определенной категории лиц.
Источники
- Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. - 2005. № 5.
- Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. - 2005. № 3.
- Российская газета. - 31 января 2006 года.
- Собрание законодательства Российской Федерации. - 2002. № 23. - Ст.2102.
- Собрание законодательства Российской Федерации. - 2006. № 20. - Ст.2212.
- Собрание законодательства Российской Федерации. - 2002. № 33. - Ст.3422.
В системе субъектов уголовного судопроизводства суд занимает исключительное положение, поскольку только он является государственным органом, осуществляющим судебную власть.
Конституция РФ 1993 г. установила принцип осуществления государственной власти на основе ее разделения на законодательную, исполнительную и судебную и провозгласила самостоятельность органов законодательной, исполнительной и судебной власти (ст. 10). С этого момента судебная власть приобрела самостоятельное значение, получила статус одной из ветвей государственной власти. Согласно Конституции РФ судебная власть осуществляется посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства (ч. 2 ст. 118).
Особенностью уголовного судопроизводства является то, что оно охватывает властную деятельность не только суда, но и различных государственных органов: прокурора, руководителя следственного отдела, следователя, органа дознания и дознавателя Томин В.Т., Поляков М.П., Попов А.П. Очерки теории эффективного уголовного процесса. - Пятигорск, 2000.С.47..
Согласно УПК РФ вся уголовно-процессуальная деятельность разделена на две части: досудебное и судебное производство. Первая часть охватывает только две первые стадии уголовного процесса - возбуждение уголовного дела и предварительное расследование. Государственными органами, осуществляющими производство в этих стадиях, являются прокурор, руководитель следственного отдела, следователь, орган дознания и дознаватель. Все эти органы входят в систему органов исполнительной власти и в уголовном процессе осуществляют функцию обвинения.
В ходе досудебного производства возникает правовой спор между обвинением и защитой и, следовательно, необходимость его разрешения объективным, беспристрастным и независимым судом.
Все последующие стадии уголовного процесса, в которых суд разрешает самые разнообразные процессуальные вопросы, связанные с решением дела по существу или иные вопросы, возникающие при производстве по уголовному делу, - все это и есть сфера действия судебной власти.
Следует еще раз подчеркнуть, что согласно Конституции РФ судебная власть осуществляется посредством судопроизводства, т.е. урегулированной процессуальным законом деятельности суда по конкретному делу, состоящей как в разрешении дела по существу, так и в решении иных правовых вопросов, возникающих по делу.
После провозглашения Конституцией РФ 1993 г. самостоятельности судебной власти произошли существенные качественные изменения в содержании взаимоотношений суда и всех других органов государственной власти, осуществляющих уголовное судопроизводство.
До 1993 г. судебная власть была элементом административно-командной системы и должна была обеспечивать политику государства. В последнее десятилетие в ходе реализации Концепции судебной реформы и принципиального изменения законодательства о судоустройстве и судопроизводстве происходит правовое закрепление новой роли суда.
В сферу действия судебной власти в уголовном судопроизводстве вошли значительные по своему объему и последствиям правомочия суда по контролю за законностью действий органов исполнительной власти в досудебных стадиях процесса.
Судебный контроль осуществляется посредством дачи судом разрешения на производство ряда процессуальных действий, способных нарушить или ограничить конституционные права и свободы граждан (ч. 2 ст. 29 УПК). Кроме того, судебный контроль может иметь место посредством рассмотрения жалоб граждан на незаконные действия (бездействие), решений должностных лиц в досудебных стадиях процесса, если они нарушают предоставленные Конституцией права и свободы граждан (ст. 125 УПК).
Суд, осуществляющий производство по уголовному делу или рассматривающий жалобы граждан в досудебном производстве, обязан оценивать применяемую норму с точки зрения соответствия ее Конституции РФ. В случае противоречия суд обязан применять норму Конституции РФ. При наличии сомнений он обязан приостанавливать производство и обращаться в Конституционный Суд с запросом о проверке конституционности данной нормы.
Судебная власть - это особая форма государственно-властных отношений в сфере судопроизводства. Судебная власть необходима только тогда, когда возникает правовой конфликт, требующий разрешения в судебном порядке. Уголовное дело может попасть в суд только по инициативе обвинителя: государственного, если это дела публичного или частно-публичного обвинения, и частного, если это дело частного обвинения.
Обращение в суд за рассмотрением и разрешением уголовного дела или жалобы кого-либо из участников процесса обязывает суд выполнить все предусмотренные процессуальным законом действия и вынести соответствующие решения. Отношение суда и субъектов процесса - это правоотношения, где у каждого из участников есть полномочия, права и обязанности. Суд в такой же мере обязан выполнить законные требования сторон, как и стороны обязаны подчиниться требованиям суда.
Право разрешить дело по существу принадлежит исключительно суду, и никто не вправе вмешиваться в принятие им решения, незаконно воздействовать на суд. Участники уголовного судопроизводства имеют право на обжалование решений суда в установленном процессуальным законом порядке.
Поэтому в уголовном судопроизводстве судебная власть является особой формой государственно-властных взаимоотношений суда и субъектов уголовного процесса, возникающих при производстве по уголовному делу.
Рассматривая и разрешая правовые конфликты или иные процессуальные вопросы, судебная власть осуществляет защиту нарушенного права и его восстановление посредством применения правовой нормы. Эта деятельность суда в сфере уголовного судопроизводства предопределяет и назначение судебной власти:
1) защищать права и законные интересы лиц и организаций, потерпевших от преступлений, и
2) защищать личность от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод (ст. 6 УПК) Ковтун Н.Н. Судебный контроль в уголовном судопроизводстве. Н. Новгород. 2002.С.72.
Исходя из этих положений процессуального закона, определяется и содержание судебной власти, включающее различные виды процессуальной деятельности суда в рамках уголовного судопроизводства.
Важное место в содержании судебной власти в уголовном процессе занимает судебный контроль. Суд правомочен проверять законность ходатайства о применении различных видов процессуального принуждения к гражданину до того, как оно будет реально осуществлено. Только суд, в том числе в ходе досудебного производства, правомочен принимать решения: об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и домашнего ареста, залога и продлении срока содержания под стражей, о помещении подозреваемого, обвиняемого, не находящегося под стражей, в медицинский или психиатрический стационар для производства соответствующей экспертизы.
Принятие решений по этим вопросам происходит по общему правилу в открытом судебном заседании, с участием сторон, которые реализуют свое право на состязательность. Все это дает основание рассматривать порядок решения судом указанных вопросов как «форму осуществления правосудия».
В ст. 29 УПК перечислены и иные полномочия суда по применению принудительных мер на досудебном производстве.
Последующий судебный контроль имеет несколько разновидностей в зависимости от того, кто инициирует проверку, какой судебный орган ее проводит, когда и в связи с чем она осуществляется. Можно выделить такие виды последующего судебного контроля:
1) контроль, осуществляемый районным (городским) судом по жалобам субъектов процесса на досудебных стадиях процесса (ч. 3 ст. 29 и ст. 125 УПК);
2) контроль, осуществляемый вышестоящим судом в порядке апелляционного, кассационного, надзорного производства и по вновь открывшимся обстоятельствам;
3) контроль, осуществляемый судом в стадии исполнения приговора в целях уточнения или корректировки приговора (ст. ст. 397, 398, 400 УПК).
Особое место суда в уголовном судопроизводстве был определен действующим УПК РФ. Если раньше неофициально основной фигурой уголовного судопроизводства (а на стадии предварительного следствия, пожалуй, и главной фигурой) являлся прокурор с его ничем не ограниченным прокурорским надзором, то сегодня центральное место на стадии предварительного и судебного следствия, вне всякого сомнения, занимает именно суд.
Статья 29 УПК РФ определяет полномочия суда. Формулировка «только суд правомочен…» делает эти полномочия исключительными и означает, что никакой другой орган, никакое иное должностное лицо не могут принимать какое-либо решение, исчерпывающий перечень которых представлен в указанной статье.
Таким образом, в соответствии со ст. 29 УПК РФ только суд правомочен:
Признать лицо виновным в совершении преступления и назначить ему наказание;
Применить к лицу принудительные меры (медицинского характера или воспитательного воздействия);
Отменить или изменить решение, принятое нижестоящим судом.
Только суд, в том числе в ходе досудебного производства, правомочен принимать решения:
Об избрании отдельных мер пресечения и мер процессуального принуждения (в виде заключения под стражу, домашнего ареста, залога и др.);
О проведении следственных и иных действий, затрагивающих конституционные права граждан (обыски и выемки в жилище и др.).
Кроме этого, суд правомочен в ходе досудебного производства рассматривать жалобы на действия (бездействие) и решения прокурора, следователя, органа дознания и дознавателя в случаях и порядке, которые предусмотрены статьей 125 УПК РФ.
И наконец, суд вправе вынести частное определение или постановление, в котором обращает внимание соответствующих организаций и должностных лиц на обстоятельства, способствовавшие совершению преступления, нарушения прав и свобод граждан, а также другие нарушения закона, требующие принятия необходимых мер Дорошков В. Судебный контроль за деятельностью органов предварительного расследования // Российская юстиция. - 2006. - № 7. - С. 12..
В этой связи возникает объективная необходимость четкого определения правовой природы такой формы осуществления судебной власти, как судебный контроль. Заслуживает внимания позиция А.П. Гуськовой, которая предлагает рассматривать этот вопрос в контексте более общей проблемы процессуального контроля, который присутствовал прежде и присутствует сегодня во всех стадиях уголовного судопроизводства, его институтах, нормах, действиях и принимаемых в ходе процесса решениях См.: Гуськова А.П. Процессуально-правовые и организационные вопросы подготовки к судебному заседанию по УПК РФ. - Оренбург, 2007. - С. 8.. Закономерен в связи с этим тезис о том, что судебный контроль есть самостоятельное средство, точнее - система предусмотренных процессуальным законом средств, направленных на реализацию конституционных функций судебной власти, призванных в конечном итоге к недопущению незаконного и необоснованного ограничения прав личности в уголовном процессе, к ее восстановлению в этих правах либо возможной их компенсации средствами права.
Соглашаясь с приведенными суждениями о всеобщем проявлении элементов процессуального контроля, которые присутствуют во всех стадиях уголовного судопроизводства, необходимо выделить те аспекты реализации процессуального контроля в уголовном судопроизводстве, которые имеют общие признаки и реализуются в форме судебного контроля в досудебном производстве по уголовному делу (часть II УПК РФ 2001 г.). Ряд авторов предлагает в современных условиях если не процедурно, то концептуально: увидеть и признать, что первой настоящей стадией уголовного процесса является стадия досудебного производства См.: Томин В.Т., Поляков М.П., Попов А.П. Очерки теории эффективного уголовного процесса. - Пятигорск, 2000. - С. 38; Якимович Ю.К. Структура советского уголовного процесса: система стадий и система производств. Основные и дополнительные производства. - Томск, 2005. - С. 4 - 5, 46..
Первым аспектом, является определение судебного контроля как принципа уголовного судопроизводства, направленного на реализацию судебной власти в досудебном производстве по уголовному делу, во-первых, при применении мер уголовно-процессуального принуждения или ограничении конституционных прав граждан, во-вторых, при осуществлении судебной проверки жалоб и заявлений граждан о нарушении их конституционных прав и свобод, в-третьих, судебный контроль, являющийся формой судебной власти в досудебном производстве по уголовному делу, правомерно рассматривать как проявление судебной защиты.
Как отмечалось выше, суд в правовом государстве должен занимать положение главного гаранта законных прав и интересов граждан и юридических лиц. Идея верховенства суда в системе правоохранительных органов, как отмечает профессор Т.Г. Морщакова, должна найти достаточно завершенное выражение. Осуществление судебного контроля за законностью, по мнению автора, следует выделить в качестве особого принципа судопроизводства, конкретизируемого в других судоустройственных и судопроизводственных правилах еще и потому, что методологически сущность термина начала 90-х годов XX века «судебный контроль за расследованием» тогда получит принципиальное обоснование Морщакова Т.Г. Судебная реформа: Сборник обзоров. - М., 2004. - С. 30..
Представляется, что вторым аспектом при определении правовой природы судебного контроля в досудебном производстве является определение его конкретных форм. Следует заметить, что формы судебного контроля складывались исторически и могут быть представлены следующим образом:
1) судебное обжалование процессуальных действий (решений), затрагивающих интересы участников уголовного судопроизводства в досудебном производстве (ст. 123 УПК РФ);
2) судебная проверка законности и обоснованности действий (бездействия) и решений, способных причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию в досудебном производстве по уголовному делу (ст. 125 УПК РФ);
3) судебный иммунитет в отношении отдельных категорий лиц в досудебном производстве по уголовному делу (ст. 448 - 450 УПК РФ);
4) судебная проверка законности и обоснованности решений при осуществлении международного сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства (часть V УПК РФ);
5) заявление ходатайства о проведении предварительных слушаний (п. 3 ч. 5 ст. 217 УПК РФ).
Особым аспектом при определении правовой природы судебного контроля по уголовным делам является определение его значимости с точки зрения конституционных принципов судебной власти. Как отмечалось выше, право каждого на судебную защиту гарантируется Конституцией РФ. Именно конституционный уровень регулирования позволил реально воплотить идею о верховенстве суда как гаранта режима законности и охраны прав граждан.
Последовательное воплощение провозглашенного Конституцией РФ права граждан на судебную защиту от незаконных действий любых государственных органов, должностных лиц позволило сформулировать запрет на ограничение ряда конституционных прав граждан (ч. 3 ст. 356 УПК РФ). Профессор Гуськова А.П. считает, что государство должно создавать такой механизм защиты прав и свобод человека, чтобы укрепить правовую защищенность граждан. В этой связи автор отмечает, что развитие и становление судебного контроля как формы судебной защиты прав и свобод граждан выступает как надежный механизм обеспечения прав личности в уголовном судопроизводстве См.: Гуськова А.П. Процессуально-правовые и организационные вопросы подготовки к судебному заседанию по УПК РФ. - Оренбург, 2007. - С. 10..
Освобождение суда от несвойственной ему функции обвинения в условиях состязательности явилось важнейшим этапом в реализации судебно-правовой реформы. Решение этих вопросов на уровне конституционного контроля обеспечило судебную защиту прав личности по уголовным делам и исключение из уголовного законодательства многих недемократических форм процессуального контроля См. Постановление Конституционного Суда РФ от 20.04.1999 № 7-П «По делу о проверке конституционности положений пунктов 1 и 3 части первой статьи 232, части четвертой статьи 248 и части первой статьи 258 Уголовно-процессуального Кодекса РСФСР в связи с запросами Иркутского районного суда Иркутской области и Советского районного суда города Нижний Новгород» // СЗ РФ от 26.04.1999, № 17, ст. 2205; Постановление Конституционного Суда РФ от 14.01.2000 № 1-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений Уголовно-процессуального Кодекса РСФСР, регулирующих полномочия суда по возбуждению уголовного дела, в связи с жалобой гражданки И.П. Смирновой и запросом Верховного Суда Российской Федерации» // СЗ РФ от 31.01.2000, № 5, ст. 611; Определение Конституционного Суда РФ от 03.02.2000 № 9-О «По жалобе гражданки Берзиной на нарушение ее конституционных прав пунктом 2 части первой статьи 232 УПК РСФСР» // СЗ РФ от 27.03.2000, № 13, ст. 1428.:
Возбуждение уголовного дела судом по своему усмотрению;
Возвращение дела судом на дополнительное расследование;
Рассмотрение уголовного дела при отказе прокурора от государственного обвинения.
Таким образом, сказанное позволяет сделать вывод: судебный контроль по уголовным делам - это многофункциональная уголовно-процессуальная деятельность суда в досудебном производстве, осуществляемая в определяемых законом процессуальных формах, направленная на реализацию комплексного института судебной защиты прав граждан и участников уголовного судопроизводства.
480 руб. | 150 грн. | 7,5 долл. ", MOUSEOFF, FGCOLOR, "#FFFFCC",BGCOLOR, "#393939");" onMouseOut="return nd();"> Диссертация - 480 руб., доставка 10 минут , круглосуточно, без выходных и праздников
240 руб. | 75 грн. | 3,75 долл. ", MOUSEOFF, FGCOLOR, "#FFFFCC",BGCOLOR, "#393939");" onMouseOut="return nd();"> Автореферат - 240 руб., доставка 1-3 часа, с 10-19 (Московское время), кроме воскресенья
Ковтун Николай Николаевич. Судебный контроль в уголовном судопроизводстве России (Понятие, сущность, формы) : Дис. ... д-ра юрид. наук: 12.00.09: Н. Новгород, 2002 520 c. РГБ ОД, 71:03-12/33-2
Введение „С. 3-16
Глава I. Теоретические основы судебного контроля в уголовном судопроизводстве России
Судебный контроль в системе реализации полномочий судебной власти по защите прав и свобод личности С. 17-39
Правосудие и судебный контроль в уголовном процессе: понятие, соотношение, единство и дифференциация процессуальной формы С. 40-65
Генезис идеи о судебном контроле в уголовном судопроизводстве России.С. 66-95
Цель, сущность, предмет и пределы судебного контроля в уголовном процессе России С.96-123
Глава П. Конституционный судебный контроль в уголовном судопроизводстве
России
v
1. Теоретические основы конституционного судебного контроля С.124-150
2. Формула состязательности уголовного судопроизводства в системе выводов и
правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации С. 151-177
3. Конституционный судебный контроль за конституционностью норм,
ограничивающих права граждан в уголовном судопроизводстве России С. 178-206
Глава
III. Судебный контроль за законностью и обоснованностью действий и
решений публичных процессуальных органов на досудебном этапе производства по
делу С. 207-216
1. Судебный контроль за законностью и обоснованностью применения мер
процессуального принуждения, ограничивающих конституционные права граждан. С. 217-
243
2. Судебный контроль за законностью и
обоснованностью производства
следственных действий, ограничивающих конституционные права личности С. 244-271
Судебный контроль за законностью и обоснованностью действий и решений следственных органов, ограничивающих конституционные права личности С. 272-298
Судебный контроль в стадии назначения судебного разбирательства (предания суду) ...С. 299-325
Глава IV. Судебный контроль за законностью и обоснованностью судебных актов, не вступивших в законную силу
1.
Частные и публичные начала нормативного регулирования института судебного
контроля в суде вышестоящей инстанции С. 326-341
Сущность и содержание судебного контроля в рамках апелляционного и кассационного производства в уголовном процессе России С. 342-366
Процессуальная форма проверки судебных решений в суде апелляционной и кассационной инстанции С. 367-391
Основания к отмене (изменению) судебных решений в суде вышестоящей инстанции С. 392-416
Глава V. Судебный контроль за законностью и обоснованностью судебных актов, вступивших в законную силу
1.
Сущность и содержание надзорного производства, как формы реализации
судебного контроля в уголовном процессе России С. 417-442
2. Судебный контроль законности и обоснованности судебных решений в стадии
возобновления уголовного судопроизводства ввиду новых или вновь открывшихся
фактов...С. 443-469
Заключение „.С. 470-475
Список использованной литературы С. 476-520
Введение к работе
Актуальность темы исследования и степень ее разработанности. С
принятием новой Конституции РФ, закрепившей в качестве приоритета правовой охраны права и свободы личности (ст. 2, 18, 46, 52), комплексный и во многом межотраслевой институт судебной защиты названных прав и свобод стал частью механизма правового регулирования и в сфере уголовно-процессуальной деятельности. Истоки данного института, его теоретические и правовые основы в нормах Конституции РФ и ряде норм международно-правового характера, которые в соответствии с ч. 4 ст. 15 Конституции РФ являются неотъемлемой частью нашей правовой системы.
В сфере уголовного судопроизводства, наиболее тесно связанной с мерами процессуального принуждения и достаточно существенным ограничением прав личности, названная конституционная гарантия во многом объективировалась в относительно самостоятельный институт судебного контроля за законностью и обоснованностью действий и (или) решений публичных процессуальных органов, ограничивающих (нарушающих) конституционные права и свободы личности.
Те или иные формы судебного контроля уже явились предметом внимания ряда ученых и практиков, исследовавших как общетеоретические проблемы данного уголовно-процессуального института (В.Н. Бибило, В.П. Божьев, В.М. Бозров, И.Ф. Демидов, В.В. Дорошков, Ю.А. Дмитриев, В.П. Кашепов, В.М. Ко-бяков, В.М. Корнуков, В.А. Лазарева, A.M. Ларин, Л.Н. Масленникова, Т.Н. Москалькова, В.В. Николюк, И.Л. Петрухин, В.А. Ржевский, В.В. Скитович, И.З. Федоров, П.М. Филиппов, А.П. Фоков, С.А. Шейфер, Н.М. Чепурнова, Г.Г. Че-ремных), так и конкретные проблемы нормативной регламентации или практической реализации той или иной его формы (A.M. Бабенко, М.И. Бобров, И.А. Ледях, Л.М. Лукьянова, В.Н. Махов, В.А. Михайлов, М.А. Пешков, Н. Примов, В. Сазонов, Э.С. Тенчов, М.Е. Токарева, П. Трубников, М. Шалумов, А.К. Черненко,-А. А._Чувилев, А.И._Чучаев, В.А. Яблоков).-Имеется и ряд диссертаций, посвященных комплексному исследованию цели, сущности и содержания данного _ уголовно-процессуального порядка; предмету, пределам и возможным процессу-
4 альным формам реализации судебного контроля (Е.В. Быкова, В.Н. Галузо, В.М. Жуйков, Н.А. Колоколов, В.М. Лебедев, Т.К. Рябинина, И.Е. Слепнева, А.В. Стремухов, А.В. Солодилов, М.А. Устимов, О.И. Цоколова, О.В. Химичева и др.).
В итоге за последние годы судебный контроль из области научных исследований, доктринальных прогнозов и выводов перешел в сферу практической деятельности управомоченных государственных органов и должностных лиц, ведущих уголовный процесс, объективировавшись в реальную конституционную гарантию судебной защиты прав и свобод личности.
Вместе с тем, наиболее полно исследованной на данный момент в теории уголовно-процессуальной науки оказалась лишь одна из форм реализации судебного контроля, а именно институт судебной проверки законности и обоснованности ареста, который был предусмотрен ст. 220" и 220" УПК РСФСР. Остальные формы судебного контроля на монографическом уровне, практически, не исследовались либо исследовались лишь применительно к анализу норм, закрепленных в качестве потенциально возможных в проекте (того или иного варианта) УПК РФ (А. Солодилов, М. Устимов, Н. Колоколов). Поэтому, отмечая определенные успехи в разработке целого ряда проблем и вопросов, связанных с нормативным регулированием тех или иных форм судебного контроля в судах общей юрисдикции, следует все же отметить, что по-прежнему дискуссионными остаются вопросы: о цели, сущности, видах и формах реализации подобного контроля в уголовном процессе России; о характере этой деятельности и ее соотношении с такими направлениями государственной деятельности, как «правосудие» и «прокурорский надзор»; об этапах уголовного судопроизводства, на которых возможна реализация полномочий органов судебной власти в форме судебного контроля; об объекте, предмете, пределах и оптимальных процедурах (процессуальной форме) его реализации; наконец, о влиянии данного уголовно-процессуального порядка на достижение целей уголовного судопроизводства и решение его непосредственных процессуальных задач.
Отсутствует и легальное определение судебного контроля (как особой формы деятельности суда, по отправлению конституционных полномочий"ор-ганов судебной власти), хотя возможность его реализации в уголовном судо-
5 производстве предусмотрена как нормами ряда международно-правовых актов о правах человека, так и Конституцией РФ..
Необходимость комплексного, всестороннего осмысления этих и других подобных вопросов требует создания целостного теоретического учения о судебном контроле как: а) важнейшей конституционной функции процессуальной гарантии средстве достижения цели и решения задач уголовного судопроизводства; г) особой процессуальной форме деятельности суда. Так как пока институт судебного контроля, реализуемый как особая форма деятельности суда по разрешению в данном процессуальном порядке социально-правового спора (конфликта) сторон, нередко смешивается в научном анализе с априори присущими всей уголовно-процессуальной деятельности элементами процессуального контроля, реализуемыми как составные элементы процесса доказывания на том или ином этапе уголовного судопроизводства и с текущим процессуальным контролем следователя, прокурора, суда за качеством «собственного» или предыдущего производства по делу (А. Фоков, Н. Колоколов, В. Лазарева). Нередки также примеры отождествления института судебного контроля с сугубо ведомственным, надзорным (управленческим) контролем вышестоящего суда за организацией деятельности суда нижестоящего (А. Галкин, Н. Богатырев).
Спорными в теории процессуальной науки остаются также вопросы о характере деятельности суда в рамках реализации полномочий судебного контроля. С одной стороны, ряд авторов (В. Джатиев, А. Ленский, Т. Трубникова, Ю. Якимович) еще не до конца определялись в вопросе о том, к какому, административному или уголовно-процессуальному, виду деятельности следует отнести эту форму реализации полномочий суда. С другой стороны, не менее дискуссионен вопрос о соотношении данного направления судебной деятельности с правосудием (В. Кашепов, Н. Колоколов, М. Устимов, А. Солодилов).
Мнения, высказываемые, при этом, настолько полярны, что либо между данным направлением деятельности суда и правосудием отрицается всякая - связь (Н. Колоколов), либосудебный контроль и правосудие фактически отождествляются между собой и именно в этой связи в юридической литературе
все чаще высказывается тезис о том, что судебный контроль есть: а) самостоятельная судебная функция (В. Галузо); б) форма реализации судебной власти наравне с правосудием (Л. Масленникова, С. Шейфер, А. Цихоц-кий, А. Черненко, В. Яблоков); б) особая форма осуществления правосудия по уголовным делам (В. Лазарева, В. Лебедев); в) составная часть правосудия (В. Бозров, Т. Савельева) или его элемент (И. Петрухин).
Отсутствие единой теоретической базы в определении сути судебного контроля объективно проявляет себя и в том, что в теории процессуальной науки уже высказан практически ничем не обоснованный тезис о том, что судебный контроль может быть рассмотрен как принцип уголовного судопроизводства (А. Епихин) или как его стадия (А. Фоков).
Подобный разброс мнений, отсутствие единого теоретического подхода к определению сути и содержания судебного контроля в уголовном судопроизводстве России, к формам его реализации на том или ином этапе производства по делу не может не сказаться на эффективности данного направления деятельности суда, на эффективном обеспечении конституционных прав личности в уголовном процессе, достижении цели процесса и решении его задач. В данной связи актуальным, теоретически и практически значимыми является: разграничение признаков собственно судебного контроля как особой процессуальной формы разрешения по существу социально-правового спора (конфликта) сторон и элементов текущего процессуального контроля, изначально присущего всей уголовно-процессуальной деятельности и на всех ее этапах; методологически точное определение объекта, предмета и пределов судебного контроля, вне зависимости от процессуальной формы или этапа его реализации; самих (процессуальных) форм реализации подобного контроля и научно обоснованных критериев их дифференциации.
Исследованию этого круга проблем уделено основное внимание в рамках данной работы, в которой на основе новых подходов к роли личности в государстве и обществе, к формам реализации полномочий судебной власти в состязательном уголовном процессе предпринята попытка пересмотра ряда - догматических теоретико-правовых положений,- связанных с "определением сути, содержания и форм реализации правосудия в целом и судебного контро-
7 ля как его неотъемлемой части, в частности, в условиях реформирующегося судопроизводства России.
В качестве объекта исследования выступает система общественных отношений, складывающихся в сфере реализации конституционных полномочий органов судебной власти по отправлению правосудия, в свою очередь реализующегося в данной сфере общественных отношений методами уголовного и конституционного судопроизводства.
Предметом исследования является генезис и современное"состояние нормативного регулирования уголовного и отчасти конституционного судопроизводства в части, касающейся конкретных форм реализации судебного контроля, в объективно присущих ему процессуальных формах; практика реализации, нормативно определенных форм судебного контроля; все многообразие доктринальных позиций и мнений, высказанных в свое время по проблемам нормативного регулирования или практического функционирования подобного контроля в уголовном судопроизводстве России.
Цель исследования заключается в разработке комплексного теоретически обоснованного учения о судебном контроле как: а) важнейшей конституционной функции реализации полномочий органов судебной власти; б) весомой процессуальной гарантии личности и правосудия в уголовном процессе; в) эффективном средстве достижения цели уголовного судопроизводства и решения его непосредственных процессуальных задач; г) самостоятельном институте уголовно-процессуального права и особой форме деятельности суда по разрешению средствами правосудия социально-правового спора (конфликта) сторон по существу заявленных требований.
В рамках достижения поставленной цели в процессе исследования ставились и последовательно решались следующие основные задачи:
1) определить через понятие, функции, формы и методы реализации судебной власти, объективно имеющихся признаков (свойств) судебного контроля, позволяющих отграничить непосредственно судебный контроль (как самостоятельный процессуальный институт и форму деятельности суда) от «текущего» процессуального контроля, изначально присущего всей уголовно-
8 процессуальной деятельности (в качестве составных элементов единого процесса доказывания) и на всех ее этапах;
обосновать необходимость дифференциации на современном этапе видов и форм отправления правосудия с целью исследования и обоснования тождества свойств, сути и содержания собственно правосудия в суде первой инстанции и судебного контроля как самостоятельной процессуальной формы отправления правосудия в уголовном процессе;
проанализировать оптимальность нормативного регулирования, предусмотренного законодателем в нормах УТЖ РФ, форм реализации судебного контроля на досудебном и судебном этапах уголовного судопроизводства с целью уяснения потенциальной его эффективности для реализации целей уголовного процесса и решения его непосредственных задач.
Методологической основой исследования являются материалистический метод познания явлений и сути объективной реальности, а также положения гуманистической философии о социальной сущности личности и ее роли в развитии общества. В работе также использованы исторический, логико-юридический, сравнительно-правовой и конкретно-социологический методы.
Теоретической базой исследования послужили фундаментальные разработки науки уголовно-процессуального, уголовного и конституционного права, общей теории права, криминалистики, криминологии, социологии, конфликтологии, науки управления и формальной логики. Непосредственными источниками информации по теме исследования послужили: монографии, учебные пособия, лекции, научные статьи, доклады и другие опубликованные материалы, отражающие те или иные стороны объекта и предмета исследования.
- Нормативную базу исследования составили Конституция РФ, нормы международного права, федеральные конституционные и федеральные законы, а также иные норматйвные-акты" органов законодательной и исполнительной власти России, акты Конституционного Суда РФ и Верховного Суда РФ,
имеющие отношение к предмету исследования. В качестве существенных источников нормативной информации использованы законодательные памятники, отражающие генезис развития уголовно-процессуального права России. Эмпирическая база исследования основана:
На материалах диссертационных исследований по данной тематике,
научных, журнальных и иных публикациях, отражающих результаты реализа
ции той или иной формы судебного контроля в ряде регионов страны, а также
на сведениях, дающих представление об общем социокультурном срезе этой
проблемы;
На материалах собственных (индивидуальных и в составе творческих
коллективов) эмпирических исследований, проведенных в 1995-2002 гг. на
территории Московской и Нижегородской областей: данных интервьюирова
ния судей, следователей, оперативных работников (более 450 респондентов);
на результатах программированного изучения (архивных) уголовных дел
(изучено 520 дел).
Научная новизна исследования определяется неординарностью комплексного авторского подхода к анализу сути, содержания и форм реализации судебного контроля. Впервые в российской процессуальной науке судебный контроль исследуется как самостоятельный уголовно-процессуаль-ный институт, нормы и процедуры которого телеологически связаны единством сути и содержания контрольно-проверочной деятельности, единством ее объекта, предмета и пределов вне зависимости от этапа реализации той или иной формы контроля. Особо акцентируется внимание на недопустимости смешения (в научном анализе) института и форм реализации судебного контроля с «текущим» процессуальным контролем, методологически точно выделяются признаки (свойства) судебного контроля, свидетельствующие об его тождестве с правосудием; исследуются формы реализации такого контроля на досудебном исудебнрм этапах производства по делу; определяются единые для всех форм реализации объект, предмет и пределы судебного - контроля; дифференциру-
10 ются процессуальные формы (реализации) судебного контроля, закрепленные в нормах УПК РФ, анализируется их нормативное регулирование, включая предложения диссертанта de lege ferenda.
О научной новизне исследования в определенной степени свидетельствуют и основные положения, выносимые на защиту:
Применительно к институту судебного контроля в уголовном процессе России следует различать те процессуальные отношения,. где контрольный аспект процессуальной деятельности (проверка и оценка) является доминирующим, всецело определяющим средством решения конкретной процессуальной задачи, основным средством достижения поставленной цели, а где лишь вспомогательным средством (одним из средств) для достижения более общей задачи процесса, всего лишь элементом в механизме достижения итоговой цели, поскольку иначе собственно судебный контроль «растворяется» в текущем процессуальном контроле, реализуемом как составные элементы единого процесса доказывания.
Истинная суть судебного контроля и социальное назначение его процедур могут быть поняты только в контексте доктрины правового государства и гражданского общества, роли судебной власти в концепции разделения властей. В этом плане судебный контроль есть самостоятельное средство (система, предусмотренных законом средств), направленное на реализацию конституционных функций органов судебной власти. Формой реализации этой функции является отправление правосудия, которое, в свою очередь, в зависимости от вида контроля реализуется методом конституционного или уголовного судопроизводства.
Тождество (в сути) правосудия как формы разрешения дела по существу в суде первой инстанции и судебного контроля как особой формы реализации правосудия (разрешения спора сторон по существу) на досудебном этапе и в судебно-контрольных стадиях, в единстве их значимых признаков.
Необходимые признаки уголовно-процессуального судебного контроля: "
а) регламентированная уголовно-процессуальным законом деятельность суда, сущность которой составляет контроль (проверка и оценка) законно-
сти и обоснованности действий и решений публичных процессуальных органов, ограничивающих конституционные права личности; .
б) эта деятельность всецело направлена" на (урегулирование) разрешение
социально-правового спора (конфликта) сторон по существу;
в) разрешение этого спора по существу в силу нормы закона или (ясно
выраженной) воли сторон отнесено к компетенции суда;
г) предмет
контроля и пределы
его разрешения судом не только едины
для всех форм
реализации судебного контроля, но и изначально ограничены
волей закона
(ст. 108, 165, гл. 34, 48 УПК) или субъективной волей (интере
сом) сторон
(ст. 125, гл. 43-45, 49 УПК);
д) целью
судебного контроля является судебная защита (обеспечение)
конституционных прав и свобод личности;
е) инициатива к реализации
той или иной формы судебного контроля
исходит не от суда, а от заинтересованных
(в разрешении спора) субъектов.
Вне этой инициативы подобный контроль невозможен;
ж) результатом
является вынесение общеобязательного, обеспеченного
принудительной силой государства судебного акта
(акта правосудия), при
званного к правовому разрешению спора сторон.
5. В качестве объекта судебного контроля выступают: а) естественные права и свободы личности (категория «общего»); б) признаваемые данным государством конституционные права личности, неприкосновенность которых нормативно гарантирована (категория «особенного»); в) конкретное конституционное право личности, нарушенное (подлежащее ограничению) посредством конкретного процессуального действия или решения публичных процессуальных органов (категория «единичного»);
- предметом судебного контроля формально является конкретное процессуальное действие или решение публичных процессуальных органов, нарушающее (ограничивающее) то или иное конституционное право, личности. Однако коль скоро каждое из них объективировано в (итоговых) процессуальных документах, реальным^ предметом проверки и оценки суда являются не сами процессуальные документы, а фактические данные (доказательства - - ст. 74 УПК), которые они несут в себе, фиксируя те или иные факты, подлежащие
12 установлению по делу либо служащие фактической основой принятия значимых процессуальных решений.
Пределы судебного контроля могут (и должны) быть рассмотрены как минимум в трех аспектах: а) определение этапов, на которых возможна реализация полномочий органов судебной власти в форме судебного контроля; б) определение круга действий и решений, подлежащих контролю; в) определение пределов познания фактов, послуживших основанием для ограничения конституционных прав граждан.
В зависимости от предмета или субъекта контроля, его полномочий или процессуальной формы их реализации в сфере уголовного судопроизводства следует различать два относительно самостоятельных вида судебного контроля:
а) конституционный судебный контроль
(Конституционного Суда РФ)
за конституционностью нормативных актов (норм),
регулирующих отноше
ния в сфере уголовного судопроизводства и примененных (подлежащих при
менению) в конкретном уголовном деле, который, в свою очередь, реализует
ся как предварительный
(п. «а», «б», «в» ч. 2 ст. 125 Конституции РФ) и как
последующий
конституционный судебный контроль (п. «г» ч. 2 ст. 125 Кон
ституции РФ);
б) уголовно-процессуальный судебный контроль
(судов общей юрисдик
ции) за действиями и (или) решениями
публичных процессуальных органов в
сфере уголовного судопроизводства, который реализуется в двух- основных
формах: как контроль за действиями и решениями органа предварительного
расследования и прокурора
(ст. 108-109, 125, 165, гл. 34 УПК РФ) и как кон
троль за действиями и решениями нижестоящего суда
(гл. 43-45, 48-49 УПК
РФ).
8. Дифференциация форм реализации процессуального судебного контро
ля, который может быть исследован как: а) текущий (ст. 108, 125, 165 УПК) и
итоговый (гл. 34, 43^5, 48^19 УПК); б) предупредительный (ст. 108, 165 УПК)
и правовосстановительный (ст. 125 УПК, гл. 43-45, 48-49 УПК); в) статутный
- (ст. 108,165 УГЖРФ) я диспозитивный7ст. 125, гл. 43-45,48-49.УПК). " ; "
9. Самостоятельной формой реализации судебного контроля является
процедура назначения судебного разбирательства,
сущность которой на всех
этапах ее развития составлял независимый судебный контроль за законно
стью и обоснованностью внесения уголовного иска в суд;
за достаточностью
фактических оснований
для предания обвиняемого суду. Единственно воз
можной для данного процессуального порядка является процедура, при кото
рой в предмет контроля суда на этом этапе входит оценка как законности, так
и обоснованности внесения уголовного иска в суд.
10. На основе анализа нормативного регулирования в нормах УПК РФ
института судебного контроля на досудебном этапе разработан ряд предложе
ний по оптимизации следующих форм судебного контроля:
а) контроль за законностью и обоснованностью применения мер процес
суального принуждения, ограничивающих конституционные права участ
ников уголовного судопроизводства (ст. 108-109 УПК РФ);
б) контроль за законностью и обоснованностью производства следст
венных действий, ограничивающих конституционные права личности (п. 4-9
и 11 ч. 2 ст. 29, ст. 165 УПК РФ).
в) контроль за законностью и обоснованностью действий и решений
публичных процессуальных органов, ограничивающих право граждан на дос
туп к правосудию или иным образом нарушающих конституционные права
личности при производстве по делу (ст. 125 УПК РФ).
11. На основе анализа форм проверки судебных решений в судах выше
стоящей инстанции формулируется, во-первых, вывод о смене публичных
ориентиров в позиции законодателя в основных моментах контроля; во-
вторых, вывод о принадлежности названной деятельности к институту судеб
ного контроля, так как именно задачи проверки и оценки законности, обосно
ванности и справедливости вынесенных судебных решений составляют глав
ное направление и суть указанной деятельности. Свидетельством тому про
цессуальная форма проверки, где законодатель строго проводит "в нормах
апелляционного, кассационного (гл. 43-45 УПК) и отчасти надзорного" произ
водства (гл. 48 УПК): " ""
а) единство цели, задач и процессуальной формы
проверочной деятель
ности в судах вышестоящей инстанции (ст. 365, 377 УПК);
б) единство предмета
(ст. 360, 361, 373, 402 УПК) и пределов
(ч. 2
ст. 360 УПК) судебной проверки (контроля);
в) единство формы, структуры и содержания
апелляционного, касса
ционного и надзорного отзыва (ст. 363, 375, ч. 1 ст. 404 УПК), как надлежа
щей процессуальной формы закрепления заявленных требований сторон, тре
бующих своего разрешения по существу;
г) единство для апелляционно-кассационного порядка
пересмотра су
дебных решений, сроков
(ч. 1 ст. 356 УПК), субъектов
(ч. 4 ст. 354 УПК), вне
сения жалобы и их полномочий
как в круге заявленных требований, так и в
плане их защиты в суде вышестоящей инстанции;
д) единство оснований
к отмене или изменению решений суда ниже
стоящей инстанции (ст. 369, 380, 409 УПК) и
отчасти самих (видов) решений
суда, выносимых
по результатам проверки (ст. 367, 378, 408 УПК).
Теоретическая значимость исследования. Разработанные автором положения обогащают теорию уголовно-процессуальной науки и в своей совокупности создают теоретико-методологические предпосылки для решения ряда проблем, связанных с нормативным регулированием данной формы судебной деятельности и созданием оптимальной формы реализации судебного контроля в уголовном процессе России.
В работе заложены теоретические и методологические основы для создания общей теории судебного контроля, как особой процессуальной формы отправления правосудия в уголовном судопроизводстве России, разработаны ключевые категории и постулаты подобной теории, сформирован методологический базис для развития межотраслевых связей теории судебного контроля с иными отраслевыми формами его реализации.
Практическая значимость исследования определяется его общей направленностью на решение не только теоретических, но и практическихтзадач по созданию оптимальной формы функционирования уголовно-процессуального судеб-
15 ного контроля на досудебном и судебном этапах производства по делу. В данной связи практические предложения автора по оптимизации нормативной регламентации форм судебного контроля и его теоретические выводы о сути, содержании и формах реализации подобного контроля могут быть использованы как в процессе правотворчества, в плане совершенствования уголовно-процессуаль-ного законодательства, так и для повышения эффективности соответствующих видов практической деятельности следственных органов или суда.
Апробация результатов исследования. Основные положения, выводы и рекомендации диссертационного исследования изложены в 65 опубликованных работах автора общим объемом свыше 100 п. л. Монография «Судебный контроль в уголовном судопроизводстве России» разослана ведущим специалистам в области уголовного судопроизводства, в библиотеки юридических вузов, правоохранительных и судебных органов. Результаты исследования обсуждались и получили одобрение на кафедре уголовного процесса Нижегородской академии МВД России.
Основные положения диссертации приняты для использования в учебном процессе, что подтверждается соответствующими актами внедрения. Отдельные материалы исследования используются в непосредственной практической деятельности следственных и оперативных аппаратов ГУВД Приволжского федерального округа, ГУВД Нижегородской области, в работе Нижегородского областного суда и других правоохранительных органов.
Отдельные результаты исследования докладывались на научно-практических конференциях и семинарах: «Российская правовая система и международное право: современные проблемы взаимодействия» (Всероссийская научно-практическая конференция: Государственная Дума Федерального собрания РФ, Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ, Управление правового обеспечения МВД России, ред. журнала «Государство и право», Н. Новгород, 20-22 сентября 1995 г.); «Российское право в период социальных реформ» (Научно-практическая конференция: ННГУ им Н.И. Лобачевского, Н. Новгород, 18 ноября 1997 г.); «Принципы, основания, пределы ограничения прав и свобод человека по российскому законодательству и международному праву» («Круглый стол» жур-
нала «Государство и право», посвященный 47-й годовщине прав человека, Н. Новгород, 10-11 декабря 1997 г.); «Право граждан на информацию и защита неприкосновенности частной жизни» (Международный «круглый стол»: Совет Европы, Государственная Дума Федерального Собрания РФ, Нижегородский юридический институт МВД Росси, Нижегородская правовая академия, Н. Новгород, 26-27 мая 1998 г.); «Законотворческая техника современной России: состояние, проблемы, совершенствование» (Научно-методический семинар, Н. Новгород, 11-16 сентября 2000 г.); Всероссийская конференция, посвященная принятию нового УПК РФ: Комитет по законодательству Государственной Думы Федерального Собрания РФ и Московская государственная юридическая академия, Москва, 4-6 февраля 2002 г.) и др.
Структура диссертации обусловлена объектом, предметом, целью и задачами исследования и включает в себя введение, пять глав, состоящих из восемнадцати параграфов, заключение и библиографию.
